История монашества в первом тысячелетии. Зарождение монашества

Епископ Видновский Тихон

Доклад на конференции с участием игуменов и игумений монастырей Московской епархии «Преемство святоотеческих традиций в русском монашестве: со времен святого князя Владимира до наших дней, опыт возрождения и передачи наследия в современную жизнь», в рамках епархиальных Рождественских чтений, приуроченных к празднованию 1000-летия преставления св. равноап. князя Владимира (12 ноября 2015 года).

Монашество широко распространилось в Русской Церкви вследствие того, что с самого начала аскетическое учение христианства нашло живой отклик в душах новообращенных русских людей.

Профессор Е.Е. Голубинский в своем многотомном труде «История Русской Церкви» повествует, что впервые упоминание о монахах появляется в летописях ко времени равноапостольного великого князя Владимира. Об этом же свидетельствует и митрополит Киевский Иларион в похвальном «Слове о законе и благодати», сказанном в честь великого князя Владимира, где повествуется: «Монастыреве на горах сташа, черноризцы явишася». Как поясняет И.К. Смолич, монастыри, о которых говорится в «Слове», не были монастырями в собственном смысле, как мы теперь представляем. Те ранние монастыри были просто маленькими поселениями вблизи церквей, или хижинами, в которых жили некоторые христиане, а жили они в строгой аскезе. Эти монахи, о которых говорят летописи, еще не имели организации, так как самих монастырей еще не было. Они собирались вместе на богослужение, но не имели еще монашеского устава, не давали иноческих обетов и не получали правильного пострижения. В зависимости от типов организации Е.Е. Голубинский делит монастыри на «собственные» – те, которые получили правильное и законное учреждение, и монастыри «несобственные», возникшие стихийно при каких-либо храмах. «Итак, в период домонгольский (как и в последующее старое время) у нас были два класса монастырей: во-первых, монастыри собственные и настоящие; во-вторых, монастыри несобственные, “монастырьки”, или “монашеские слободки”, при приходских церквах».

Первый «собственный» монастырь с правильной регламентацией внутренней жизни появляется при великом князе Ярославе, который построил обитель на свои деньги и сделал ее родовой усыпальницей киевских великих князей. Он посвящает этот монастырь святому Георгию Победоносцу, своему небесному покровителю.

Из жития преподобного Антония Киево-Печерского видно, что когда он пришел в Киев, то, обходя многие «монастырьки», ни в одном из них не захотел остановиться, потому что его не удовлетворяла расслабленная жизнь обитателей этих своеобразных монашеских слободок. Эти монастырьки назывались слободками потому, что монахи там жили как придется, без уставов и без иерархии.

Е.Е. Голубинский полагает небезосновательно, что приглашенные на Русь князем Владимиром священники были по большей части из черного духовенства, как более легкие на подъем, не связанные хозяйством люди. Профессор считает, что большинство монашествующих проживало при «несобственных» монастырьках, потому что «собственных», строгих уставных, монастырей было крайне мало и вместить всех желающих они не могли. Надо упомянуть еще о так называемом мнимом монашестве, потому что, «кроме людей, действительно желавших монашествовать, шло в монахи еще множество людей, которые вовсе не помышляли о монашестве и которые имели в виду только кормиться на его счет или при помощи его удовлетворять своему честолюбию». Мнимых монахов всегда было значительно больше, чем истинных подвижников-аскетов, верных идеалам иночества, и именно они составляли основную часть насельников монашеских слободок.

Почему же, спрашивает профессор, у нашего отечественного русского монашества в начальный его период не было очевидной ревности создавать монастыри строго общежительные, с настоящим укладом монашеской жизни? И делает такой вывод: поскольку мы восприняли монашество от греков, то, следовательно, сами греки в этот период истории страдали оскудением ревности к уставному монашескому житию. Однако это мнение противоречит выводам профессора И.И. Соколова, который доказывал обратное: монашество греческое в IХ–ХI веках достигло максимума своего развития и по количеству монашествующих, и по качеству их подвига.

Возможно, что такое предпочтение независимости есть болезнь нашего русского монашества и составляет его менталитет и существенную особенность. Стремление к аскетическим идеалам соединяется у нас одновременно со стремлением к неконтролируемой свободе действий. Проявлялось это в необузданности нравов, недисциплинированности, в желании быть ни от кого не зависящими. «Монахи наши отличались величайшим рвением к строению монастырей, и, однако, эта ревность означала не процветание монашества, а его совершенную распущенность».

Большинство монашества в период домонгольский проводило жизнь в вольных монашеских слободках, возле приходских церквей; по меткому выражению профессора Н.С. Суворова, «уже в самом начале существования на Руси христианства и монашества монастырская жизнь оригинальным образом комбинировалась с приходскою в тех монастырях и монашеских слободках, которые представляли собой одновременно и монастырь, и приходскую церковь». Надо сказать, что такая комбинация (монастырь-приход) и до сих пор оказывается очень живучей и максимально распространенной на территории России.

Общежитие и особенное житие монахов

Монашество восточное, как и российское, по сути своей началось по одному образцу. Первыми монахами были подвизающиеся самостоятельно люди, у которых не было никаких уставов, а подвизались они, сколько хватало ревности. Они сами себе устанавливали правила благочестивой жизни, которых и старались придерживаться. На Востоке первым написал общежительный устав для монахов преподобный Пахомий Великий, а у нас в России первым, кто дал настоящий строгий общежительный устав, был преподобный Феодосий Печерский. Он ввел в Киево-Печерской лавре устав Студийского общежительного монастыря. И, как пишет профессор Голубинский, монашество должно было придти к нам из Греции с каким-нибудь уставом. На самом деле случилось так, что оно пришло к нам без всякого устава. Первым строгим монашеским уставом для русских монахов стал устав Студийский.

Но, как показывает история, строгое общинножитие у нас долго не продержалось, и уже при ближайших учениках преподобного Феодосия оно почти исчезло. Монахи опять стали разделяться на богатых и бедных, имущих и неимущих, знатных и незнатных, причем последние были у первых в полном презрении. Голубинский делает неутешительный вывод, что «если такова была судьба общинножития в самом Печерском монастыре, то, конечно, необходимо думать, что она была не лучшая во всех других монастырях русских домонгольского периода».

В последующие эпохи российской жизни многие из вопиющих недостатков домонгольского монашества удалось преодолеть и изжить, но не до конца. Во всяком случае, перестали существовать такие уродливые формы монашества, как свободные монастырские слободки, двойные монастыри, исчезли странствующие безмонастырские монахи и монахини, но строгого общежительного монашества у нас так и не было. В большинстве своем присутствовал уклад монашеской жизни с сохранением частной собственности.

Трагедия русского монашества заключалась в том, что оно не смогло удержаться на высоте истинного общинножития и избрало для своего существования облегченное общинножитие с сохранением права частной собственности, а также третий, совсем уже слабый вариант – келиотство, когда частная собственность имела верховенство.

В истории русского монашества было несколько ярких всплесков, связанных с появлением на духовном горизонте таких сильных личностей, как преподобные Сергий Радонежский, Паисий Величковский и Нил Сорский, которые явили собой высокие идеалы иночества, но с их уходом строгое монашеское житие ослабевало и возвращалось особножитие. К сожалению, большинство монашествующих тянулось к частной собственности, к свободе, к независимому существованию.

Вывод Е.Е. Голубинского о русском монашестве строг и малоутешителен: «Мы (то есть русские монахи) слегка попробовали первый устав (то есть истинное общинножитие) и избрали исключительно два последних. Этот выбор нами уставов составляет уже факт нашей жизни, и он свидетельствует о том, что мы заявили немного наклонности к истинной и строгой форме монашеской жизни и что мы желали монашествовать исключительно по облегченным способам, так сказать – соединяя полезное с приятным». Эта особенность русского монашества продолжает действовать и поныне, формируя образ жизни и образ мыслей современного русского иночества.

Стоглавый Собор

До XV века Русь была митрополией, то есть частью Константинопольской Патриархии, и на нее распространялись все законы, действующие на территории последней. С XV по XVII век – с образованием патриаршества на Руси и до синодального периода – существенных изменений в канонических нормах не было. Так, в постановлениях Стоглавого Московского Собора мы читаем лишь о подтверждении старых правил. В главе 50 «О священническом и иноческом чине» Собор повелевает принимать всех желающих монашества свободно и никого не отгонять от себя, а хулиганов и бесчинников повелевает исправлять на местах, налагая на них необходимые наказания и епитимии. Изгонять позволялось только таких, которые сеют соблазн для окружающих. Довольно свободно разрешалось принимать в монастыри и причислять к братству всех желающих, «ничтоже от них истязующе», без всяких допросов и проверок, лишь бы они обязывались выполнять монастырский устав. Выгоняли тех, которые не каялись и не желали слушаться начальства, но вели себя так, что своим поведением соблазняли простых мирян.

Стоглавый Собор узаконил «вклады», или «выкупы», для некоторых лиц, поступающих в монастыри. Так, многие князья и бояре желали остаток дней провести в монашестве, но монашеских подвигов нести уже не могли, однако у них были большие имения и деньги, которые они могли и желали бы пожертвовать на монастыри. Тогда в монастырскую казну вносился большой вклад, и с игуменом заключался договор, по которому вкладчик получал право ради этого вклада провести остаток жизни в монастыре. Были и так называемые вклады на пострижение. Для богатых, но немощных христолюбцев Собор сделал поблажку в том, что если они, приходя в монастырь, давали за себя богатый выкуп, то могли жить в монастыре, соразмеряясь со своими силами, а не как прочие иноки. Они могли не ходить вместе со всеми на трапезу, а иметь ее у себя в покоях, они также могли жить с прислугой, принимать у себя гостей и родственников и вообще жить так, как пожелают, но, естественно, в рамках дозволенного. Можно сказать, что Стоглавый Собор узаконивал имущественное и социальное неравенство в российских монастырях, которое и без того всегда там существовало.

Постановления Стоглавого Собора дополняют общую картину монастырского быта XVII века, которая характеризуется упадком монашеских идеалов жизни – нестяжания, молитвы и послушания. А распространение в среде монашеского духовенства и мирян духа религиозного формализма вызвало справедливую критику со стороны ревнителей святоотеческого благочестия, каковыми были преподобные Максим Грек, Нил Сорский и Иосиф Волоцкий со своими учениками.

Синодальной период

С приходом Петра I, после принятия «Духовного регламента» начался новый период в отношениях между Церковью и государством, который не мог не отразиться на монашестве. Симфония церковной и государственной власти подверглась деформации. На место византийского принципа симфонии властей встает протестантский принцип главенства светского государства над всеми видами религиозных организаций внутри. В эту эпоху государство начинает жестко контролировать Церковь.

Патриаршество было упразднено в 1721 году. Всеми церковными делами стал заниматься сначала некий Духовный коллегиум, а затем Святейший Синод. Это был новый коллегиальный орган, который заменил собой и патриарха, и Поместные Соборы. С этого момента Соборы перестают созываться. Святейший Синод становится высшим органом церковной власти, но, кроме того, он же является и одним из правительственных (государственных) учреждений, где со стороны государства председательствовал мирской чиновник – обер-прокурор Синода. Как и прочие государственные учреждения, Синод имел полномочия настолько, насколько он ими наделялся от высшей мирской власти – от императора.

В данный период источниками законов для Русской Церкви служат царские указы или постановления Святейшего Синода, подписанные императором.

Можно сказать, что с приходом Петра I монашество оказалось не в самом лучшем положении. Сам Петр считал монахов «государственными дармоедами» и относился к ним как к бесполезному сословию. Во всяком случае, почти все указы правительства были направлены на то, чтобы извлечь из монашества и монастырей хоть какую-нибудь государственную пользу. Результаты секулярной политики государства по отношению к монастырям не замедлили сказаться. «Число монашествующих сократилось почти вдвое. Только царствование императрицы Елизаветы Петровны принесло монастырям некоторое послабление, но сильнейшим ударом по монашеству стал правительственный Указ о секуляризации монастырских земель (1764), когда безвозвратно отбирались в государственную казну монастырские земельные владения – главные источники доходов многих обителей, что повлекло за собой закрытие около 500 монастырей. Тогда лишились всякого пособия, но продолжали нищенское существование 150 обителей, а в штат попало 225 монастырей – это те, которые стали получать деньги от государства. В это страшное время русское монашество почти повсеместно пришло в упадок.

И только в XIX веке произошли позитивные изменения в отношении государства к монастырям и монахам. Стали открывать новые и восстанавливать старые обители.

Законы Российской империи о монастырях и монахах

За синодальный период в царской России накопилось достаточно много законов, регламентирующих отношение государства к монашествующему духовенству. Этими законами руководствовался Синод РПЦ до принятия Временным правительством декрета «О свободе совести» в 1917 году. Некоторые указы продолжали и продолжают действовать и поныне, а некоторые утратили свою силу с момента отречения императора Николая II от престола.

К сожалению, многие из постановлений дореволюционного Синода мало кто знал, поэтому если подходить к существующему каноническому праву с полной ответственностью, то необходимо провести ревизию всех прошлых законов и предписаний Святейшего Синода (1721–1918 гг.) в соответствии с современными нормами канонического права.

Современный период

Современный период развития монашества в России очень хорошо был представлен в выступлениях почившего Патриарха Алексия II на ежегодном епархиальном собрании Москвы. Святейший в своих выступлениях не раз высказывался о проблемах современного монашества. Так, в 2003 году Его Святейшество в ярких красках показал истинное лицо ложного монашества: «С горечью приходится констатировать, что не все насельники, особенно центральных монастырей, пришли в монастырь по призванию. Некоторые из постригаемых принимают монашество, имея совершенно искренние намерения, но, не имея крепкого духовного стержня, потом духовно опускаются; другие же, особенно в мужских обителях, увы, сразу в своем воображении видят себя кандидатами в архиереи. Время в ожидании этого идет томительно медленно. Человек уже прожил в монастыре лет десять, примерно столько же простоял у престола, и архиерейское облачение уже сшито, и речь на наречение, возможно, уже составлена, но каждое очередное заседание Священного Синода не приносит ему желанного решения. И эта жизненная драма чаще всего находит свое разрешение сначала в непослушании, самочинии, самоволии, потом в пьянстве, иногда даже в уходе из монастыря, в религиозной и нравственной деградации.

Сегодня, когда трудности внешнего плана уже во многом преодолены и материальная сторона жизни, связанная с восстановлением монастырских строений и храмов, налаживанием хозяйства и быта, уже не является самой актуальной и большой проблемой, наместникам, настоятельницам и духовникам следует все свои усилия приложить к оздоровлению внутренней, духовной ситуации в своих обителях, а также к развитию позитивных тенденций, появившихся в процессе становления монашеской жизни».

Давно уже отмечалась тенденция в современных монастырях: почти все силы монахов тратятся на внешнее строительство и хозяйственную деятельность, и очень мало времени уделяется духовному деланию, которое пущено на самотек. Некоторые монахи уходят в мир, не желая возвращаться в монастыри. Получается парадокс: архиереи рапортуют в Священный Синод об открытии все новых и новых обителей, а монахи уходят из этих монастырей, не желая там жить.

В докладе «Некоторые вопросы возрождения монашества в России» ныне почившего архиепископа Орехово-Зуевского Алексия (Фролова), бывшего председателя Синодальной комиссии по делам монастырей, прочитанном на конференции «Наследие преподобного Серафима Саровского и судьбы России» (Сергиев Посад – Саров – Дивеево, 28 июня – 1июля 2006 г.), говорилось: «Если мы не разберемся, что и почему происходило в прошлом и происходит сейчас, то даже в ближайшем будущем не сможем исправить ошибки и преодолеть нежелательные тенденции в наших обителях».

Владыка Алексий (Фролов) отмечал, что на сегодня самая большая проблема для монашества – вхождение в нашу жизнь «мирского духа». Строить стены значительно легче, чем воспитывать человеческие души, а тем более взращивать настоящих монахов. «Соблазн отложить “на потом” решение внутренних духовных вопросов, занявшись строительством, настолько ныне возымел место, что само понятие “возрождение монастырей” стало прочно ассоциироваться со строительным подвигом наместников монастырей и иноков». К сожалению, в отчетах Преосвященных отмечаются только успехи и достижения в строительстве и т. д. Эти успехи отмечаются наградами и стимулируются похвалами. О проблемах никто не говорит.

Владыка Алексий (Фролов) предупреждает, что если отдавать все силы на внешнее строительство, то можно быстро к этому привыкнуть и потерять духовные ориентиры. В этой погоне за внешним благоукрашением забывается главный завет монашества – «сначала быть, а потом делать», то есть сначала необходимо стяжать твердое внутреннее монашеское устроение, что равносильно непрестанному монашескому деланию, а потом только выходить на стезю внешнего делания, чтобы за суетой не потерять окончательно благодати Святого Духа. К сожалению, этим заветом мало кто руководствуется. Чаще всего поступающему в монастырь говорят: «Ты работай, а мы за тебя помолимся». В этой связи очень правильное мнение высказал владыка Иларион (Алфеев): «Постриг должен быть не началом монашеского пути, а неким итогом долголетнего искуса: постриг подтверждает, что человек призван к монашеству, что его желание стать монахом не скороспелое и поспешное, но что это его собственное твердое и непоколебимое желание».

Нельзя торопиться с постригами, рекомендует архиепископ Алексий (Фролов), потому что не все приходящие в монастыри способны отречься от мира с его похотями и страстями и искренне посвятить свою жизнь Христу. Можно дать временный кров и стол и помочь человеку сориентироваться и оценить трезво свои возможности; а торопить с постригом – крайне нежелательно. «Ни в коем случае нельзя принимать сразу в братство (сестричество) и, тем более, поспешно постригать». Владыка Алексий (Фролов) делает, пожалуй, самый трезвый и правильный вывод, подтвержденный многими и многими трагедиями из личной жизни бывших иноков и монахов: «Если монашество не его путь, то рано или поздно мир предъявит на него свои права». И гораздо лучше, если человек останется добрым мирянином, нежели он будет нерадивым иноком, служащим соблазном для окружающих.

Еще одной важнейшей проблемой современного монашества является ложное представление о монастырях как месте пребывания монахов и только. Многие из настоятелей так и думают, заботясь о монастыре как о комплексе зданий, который надо сохранять в порядке, ремонтировать, красить, строить и т. д., но совершенно не заботятся о стяжании монастыря как духовного организма, соединенного в духе любви и взаимопомощи. Такие настоятели пользуются монастырем для достижения своих целей, для собственного самоутверждения и для продвижения по службе, а насельников монастыря используют как обслугу и рабочую силу. Владыка Алексий (Фролов) напоминает: «Монастырь – это братство или сестричество, а не стены, как принято считать в наше время». Монастырь – это духовный организм, и главное в нем – то, каким духом он живет. Дух этот должен быть подлинно Христов, дух взаимной любви, милосердия, сострадания, терпения, нестяжания и других добродетелей, а дух мира сего заставляет жить монахов по другим законам. «Любое разделение в обители влечет за собой утрату духа монашеского».

Архиепископ Алексий говорит, что в современном монашестве, к сожалению, прослеживается тенденция, когда внешнее делание предпочитается внутреннему. Этот порок унаследован из синодальной эпохи. Желание более интенсивно, чем диктовалось необходимостью, участвовать в жизни государства возобладало в синодальном иночестве. И эта тенденция прослеживается ныне, что не может не сказаться пагубно на монашестве.

Единство братства внутри монастыря возможно только при едином устремлении и едином действии настоятеля и братии. Но когда настоятель управляет как начальник – властительски, а не служит братьям примером во Христе, достигнуть единства трудно. Возрождение монашества есть дело не законов и мер, а лиц, живущих высоким идеалом иночества. Сложно представить, как нам удастся воссоздать в наших монастырях образ единства и духовно здоровую среду при настоящем плачевном состоянии мира, его безудержном отпадении от Божественной любви. Монашество призвано стать солью для мира, и ему следует ярко сиять, чтобы принести пользу не только себе, но и миру. Для этого ему следует изгнать мирское мудрование из стен монастырей и стать по настоящему духовным.

Его Святейшество Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, 8 октября 2014 года в актовом зале Московской духовной академии сказал об основных задачах современных монастырей: «Для дальнейшего возрождения подлинной монашеской жизни и созидания ее внутренней силы важно глубокое усвоение монастырями общежительных принципов (основные из них: послушание всех братий одному духовному отцу, общность имущества, нестяжательность, ежедневное богослужение, в котором участвуют все насельники).

Для лучшего понимания духовной жизни монахов необходимо изучить опыт святых отцов, оставивших для нас Патерики с рассказами о жизни монахов, начиная с XIII века и заканчивая XIX веком (Афонский, Киево-Печерский, Троицкий, Соловецкий, Валаамский, Оптинский, Псково-Печерский, Волоколамский, Можайский, Ярославский, Тверской, Олонецкий, Московский, Глинский).

Этот опыт и является преемственностью святоотеческих традиций.

НАЧАЛО МОНАШЕСТВА НА РУСИ

Начало монашеству на Руси было положено еще князем Владимиром. При нем чернецы и черницы (так называли тех, кто принимал монашество и облекался в черные одежды) селились около построенных храмов, образуя небольшие безымянные монастыри. При его сыне Ярославе Мудром начали строить отдельно стоящие «именные» монастыри. В основном их возводили князья или бояре в честь своих небесных покровителей. Такие монастыри строили на помин души и для того, чтобы принять предсмертный постриг. В то время каждый православный христианин будь-то князь или простолюдин желал если не жить, то умереть монахом. Однако, как замечает летописец, эти монастыри были поставлены «от богатства», а не «слезами, молитвой и постом».

Первыми, кто основал монастырь своими трудами и подвигами, были преподобные Анто ний и Феодосий Печерские. Именно они справедливо считаются основателями русского монашества, несмотря на то, что и до них на Руси монашество существовало уже более полувека.

Преподобный Антоний родился в Черниговской области и, достигнув совершенных лет, ушел на Афон. Там приняв постриг, он стал жить отшельником в пещере. Через некоторое время Антоний получает благословение вернуться на Русь и там насадить иночество. По возвращении с Афона, Антоний обошел все существующие киевские монастыри и ни в одном не нашел себе «тихого пристанища». Он видел смысл монашеского подвига в стремлении удаляться от общества и его суеты. За чертой города он нашел небольшую пещеру, выкопанную в холмистом берегу Днепра. Здесь Антоний и поселился в 1051 году. Так возник Печерский (то есть пещерный) монастырь, впоследствии получивший название Киево-Печерской Лавры.

Слава об отшельнике вскоре разнеслась не только по Киеву, но и по другим городам. Многие стали приходить к нему за духовным советом. Некоторые же оставались, деля с ним трудности пещерного подвига. Когда число сподвижников Антония значительно увеличилось, он удалился в затвор на соседнюю гору, не оставляя в то же время духовного окормления братьев нового монастыря.

Одним из первых учеников преподобного Антония был Феодосий. Вскоре после удаления Антония он был избран игуменом. Постепенно Феодосий перенес монастырь из пещер на гору. Пещеры остались для Антония и тех, кто желал затвора. Феодосий же не только не изолировал монастырь от мира, но поставил его в самую тесную связь с ним, предназначая для общественного служения.

Феодосий и сам идет в мир. Мы видим его в Киеве, на пирах у князя, в гостях у бояр. Духовничество в то время было сильным средством нравственного влияния на общество. Зная это, Феодосий умел соединять со своими посещениями кроткое учительство и христианскую проповедь. Он строит рядом с монастырем богадельню для нуждающихся. Каждую субботу он посылает в город воз с хлебом для заключенных в тюрьмах. Осуждаемые находили в лице Феодосия справедливого заступника перед князем и судьями. Однажды явилась в Печерский монастырь неправедно осужденная вдова. Встретив Феодосия и не узнав его, она попросила проводить ее к игумену. На вопрос Феодосия: «Зачем тебе он нужен, ведь он человек грешный?» Вдова отвечала: «Я не знаю этого, но точно знаю, что он многих избавил от печали и напасти и пришла просить его защиты перед судом». Чрезмерная благотворительность Феодосия вызывала ропот у некоторых иноков, тем более что сам монастырь оставался порой без куска хлеба. Однако в своих поучениях Феодосий напоминал братии, что сами они пользуются жертвой мирян и что платить миру должны не одной только молитвой, но и милостыней.

Личный подвиг Феодосия был глубоко сокрыт. Он всегда весел лицом, но под верхней одеждой у него колючая, грубая рубаха – власяница. Монах, подошедший ранним утром к его келье, слышит его «молящегося слезно и совершающего земные поклоны». Услышав шум шагов, Феодосий притворяется спящим и отвечает лишь на третий оклик, словно проснувшись от сна. Но больше всего бросается в глаза непрерывность его трудов. Феодосий работает и за себя, и за других. Он всегда готов взяться за топор, чтобы нарубить дров, или натаскать воды из колодца. По ночам он мелет жито для всей братии. Повару, просившему у него послать кого-нибудь из свободных монахов наколоть дров, он отвечает: «Я свободен».

Вместе с этим Феодосий кроток и любвеобилен. Он не любит прибегать к наказаниям. Его мягкость к покинувшим монастырь изумительна. Он плачет о них, а возвращающихся принимает с радостью. Был один брат, который «часто убегал» из монастыря, и всякий раз, возвращаясь, находил радостную встречу. Кротким остается Феодосий всегда и ко всем. Таков он и к разбойникам, пытающимся ограбить монастырь, таков он и к слабым инокам.

Феодосий вместе со своим учителем Антонием в своей жизни явил русским людям путь новой, святой, христианской жизни. Первого из них отличала жертвенная любовь и служение людям, второго – суровость иноческого подвига. Они создали целую дружину духовных богатырей. Благодаря им русское монашество сразу же начало свой золотой век.

В древнейших русских летописях упоминается, первые монахи, и монастыри на Руси лишь после крещения князя Владимира; первая датировка относится по времени правления князя Ярослава 1019–1054. Современник его, Иларион, с 1051 г. Киевский митрополит, в своем похвальном слове, посвященном памяти князя Владимира в «Слове о законе и благодати», которое он произнес между 1037 и 1043 гг., будучи священником при дворе князя, говорил, что уже во времена Владимира в Киеве «монастыреве на горах сташа, черноризцы явишася» . Но это были подобия монастырей, которые были на востоке или на западе в Европе. Скорее всего, Иларион, упоминал просто об христиан, живших в отдельных домах вблизи церкви в строгой аскезе, и собиравшихся вместе только на богослужение, но не имевших еще монашеского устава, что давали послабления в иноческих обетов. Еще не было правильного пострижения в монахи, также в можно заметить, что в летописях написано что, не было больших успехов в распространении христианства в Киевской Руси до прибытия туда митрополита Феопемпта в 1037, вероятно первого в Киеве иерарха греческого поставления и греческого происхождения.

Под тем же 1037 г. В древнерусский летописец торжественно повествует: «И при сем нача вера хрестьянска плодитися и раширяти, и черноризьци почаша множитися, и монастыреве починаху быти. И бе Ярослав любя церковныя уставы, попы любяше повелику, излиха же черноризьце». И дальше летописец сообщает, что князь Ярослав основал два первых на Руси монастырь имени святого Георгия Георгиевский и св. Ирины первый женский монастырь Ирининский. Первые правильные монастыри по восточному образцу были основаны они в Киеве. Они назывались ктиторскими, или, княжеские обители, ибо их ктитором был князь. Для Византийской империи такой вид монастырей были обычным явлением, хотя и не главным. Из дальнейшей истории этих монастырей видно, что древнерусские князья использовали свои ктиторские права на монастыри; особенно это сказывалось при заложения новых монастырей, и назначения, настоятелей на должность главы этой обители. Это означает полную копирку византийской системы отношений между ктитором и основанным им монастырем. Такие монастыри часто получали названия по имени святого покровителя ктитора. По этому первые христианское монастыри носили имена, Георгий, и Ирина имя святых покровителя князя и его супруги. Эти обители потом становились родовыми монастырями, и усыпальницами. Они получали от своих ктиторов деньги и другие дары, например иконы книги утварь, а иногда и земли. Почти все обители, основанные в домонгольский период, были либо княжескими, либо ктиторскими монастырями.

Совершенно отличное от княжеского монастыря был у знаменитой киевской пещерной обители - Киевского Печерского монастыря. Он возникает из аскетических устремлений отдельных лиц. Выходцами из простого народа. Он прославился не знатностью ктиторов и не княжескими усыпальницами и не богатством своего алтаря или красотой здания. А той любовью, мудростью которую каждый мог снискать там. Также современников удивлялись аскетическим подвигам послушников и самих монахов. Современники и летописцы утверждают что вся жизнь монахов, «в воздержании, и в великом пощеньи, и в молитвах со слезами».

Хотя Печерский монастырь очень скоро приобрел общенациональное значение и сохранил это значение и свое влияние на духовно–религиозную жизнь народа и в позднейшие времена, в истории его основания осталось много неясного. Опираясь на различные научные разыскания, можно представить эту историю следующим образом.

Об основании пещерного монастыря из летописей значится в 1051 г. В связи с рассказом о возведении на митрополичью кафедру священника церкви в Берестове село к юго–западу от Киева, находившееся во владении Ярослава. Звали его Иларионом, и был он, как свидетельствует летопись, «муж благ, книжен и постник». Жизнь в Берестове, в это время была не спокойной, хотя имена там князь обычно проводил большую часть времени. А с князем там была дружина и двор по этом. В связи с этим Иларион вынужден был искать более подходящие место. Для уединенной молитвы, аскетических практик. В удаленной от суеты месте. На лесистом холме, на правом берегу Днепра, к югу от Киева, он вырыл себе маленькую пещерку, которая и стала местом его аскетических бдений. Это дошло до Ярослав и он решил сделать его митрополитом. В это время никто не занимал митрополичью кафедру. Князь велел епископам хиротонисать его. Он был первым митрополитом русского происхождения. Новая должность Илариона не способствовало его духовному росту. Она поглощало все его время, и теперь он лишь изредка мог приходить в свою пещерку. Но очень скоро у Илариона появился последователь.

Это был отшельник, который звали Антония, известен он как основатель Печерского монастыря. Хотя о его жизни мы знаем, очень мало, и только отрывочны. Его житие, было написанное в 70–е или 80–е гг. XI . Но через три столетия оказалось утраченным. Так что мы знаем об Антоний. Был он уроженец города Любеча, близ Чернигова, имел сильное стремление к подвижничеству, что привело его в Киев. Некоторое время он жил в пещерке Илариона, а потом отправился дальше на юг. Из жития он бал на Афоне, или Болгарии, как утверждает М. Приселков, мы не можем точно утверждать. Более вероятно, что он был в Болгарии.

Этот вопрос для истории Печерского монастыря имеет не такую важность. Более значимым, как для духовной и религиозной жизни первоначальных обителей и братии был не Антоний, а настоятель монастыря Светой Феодосий. Антоний принадлежит к тем подвижникам, которые подают яркий пример своей собственной жизнью, но не имеют призвания к наставничеству и учительству. Из жития Святого Феодосия. Можно видеть, что Антоний предпочел оставаться в тени, а управление новой обителью передал в руки других братий. Лишь из жития Антония можно составить представления о очень запутанной церковной и политической обстановки сложившийся в Киеве и всей Руси. Антоний может и не был на Афоне, но нужна была легенда о благословении Святой горы на основания монастыря. Возможно, был умысел придать Печерскому монастырю, выросшему из аскетических устремлений русской среды, печать «византийского» христианства, связав его со Святой Афонской горой и представив его основание как почин Византии. После своего возвращения Антония с Афона как рассказывает житие, он был очень опечален и не удовлетворенным строем жизни в Киевских монастырях это мог быть лишь монастырь святого Георгия. Он снова удалился в уединение место в пещеру Илариона. Благочестие Антония снискало у верующих такое великое почитание, что сам князь Изяслав, сын и преемник Ярослава, приходил к нему за благословением.

Но Антоний недолго оставался в одиночестве. Уже между 1054 и 1058 году. К нему присоединился священник, который в Печерских летописях известен под именем Великого Никона или Никона Великого. Интересно его происхождении видь не каких у поминаний о нем нет, где родился, знаем только что он был в преклонном возрасте, когда пришел к Антонию. Есть догадки у М. Приселкова, что Великий Никон был не кто иной, как митрополит Иларион, который в 1054 или 1055 г. по требованию из Константинополя был сведен с кафедры и заменен греком Ефремом. При этом Иларион, разумеется, сохранил свой священнический сан; он появляется уже как иерей, принявший великую схиму; при пострижении в схиму он, как и положено, переменил имя Иларион на Никон. Теперь, когда монастырь начал стремительно расширятся, его деятельность в нем приобрело большой размах. Будучи священнослужителем, он, просит у Антония, постригать послушников в монахи. Он, как мы видим стал живым, воплощением идеи общенационального служения своего и многих других монастырей. По пришествию времени он оставляет Печерскую обитель и после недолгой отлучки, он снова возвращается в монастырь, и становится настоятелем. Он умирает, прожив долгую, насыщенную событиями жизнь. Никон стоит в самом средоточии национально–культурных событий XI в. Поскольку все они так или иначе были связаны с Печерским монастырем. Он представлял то древнерусское национальное настроение монашества. Монашество в те времена было против греческого иерархического устройства, так и вмешательство киевских и других князей в жизнь Церкви.

Если с именем Великого Никона связан национально–культурный расцвет Печерского монастыря, то с именем святого Феодосия мы можем, видеть уже действительно духовное и наставническое развития русского монашества. Роль Феодосия для истории монашества во много больше роли Антония. Его житие, было написанное монахом Печерского монастыря Нестором в 80–е гг. В ту пору, когда там жил Никон Великий. Нестор рассказывает нам о Феодосии как об аскете, воплотившим в жизнь все идеалы христианского благочестия. Нестор пишет о житие Феодосия под влияниями Византийских авторов. Житие Феодосия написано, так как писали в Восточной церкви. Но в житии Феодосий представляется, целостным и живым, таким простым и естественным, что в повествовании Нестора нельзя уже видеть только подражание Византийским образцам написания. Феодосий пришел к Антонию в 1058 году или несколько раньше. Благодаря суровости своей аскезы и духовных подвига Феодосий занял видное место среди обитателей монастыря. Благодаря своему положению через четыре года он был избран большинством голосов и стал настоятелем в 1062. За это время число братии многократно увеличилось настолько, что Антоний и Варлаам. Первые игумены монастыря решили расширить пещеры. Но число братии выросло на столько что, Антонию пришлось, обратился к киевскому князю Изяславу с прошением пожаловать монастырю землю над пещерами для строительства церкви. Монахи получили согласия на землю. По пришествию времени была, выстроена деревянная церковь, новые кельи. Все строения были обнесены деревянным частоколом. Эти моменты есть в житии Феодосия. Нестор, составляя житие, связывает возведение наземного монастыря с именно началом настоятельства Феодосия. Правильнее было бы считать, что ко времени настоятельства Феодосия были завершены эти строительные работы. Важнейшим трудом еще в первый период его игуменства стало введение общежительного устава Студийского монастыря. Из жития Феодосия мы узнаем, что он стремился сам к строгому исполнению устава, но и требовал исполнения иноческих обетов для всей братии. Труды Феодосия заложили духовное основание Киево–Печерского монастыря и сделали из него на следующие два столетия образцом древнерусского монастыря.

Одновременно с расцветом Печерского монастыря появляются новые обители в Киеве и в других городах Руси. Из помещенного в Патерике рассказа о ссоре наставников печерской братии, Антония и Никона, и князя Изяслава. Произошло это из–за пострижения в монахи, Варлаама и Ефрема которые были, княжескими дружинниками. Но и мена из этой ссоры мы узнали, что в Киеве был и другой монастырь Светой Мины. О том, как и когда он был основан у нас, нет точных сведений и источников. Возможно, что монастыря и вовсе не было в Киеве, а просто там жил черноризец–болгарин из византийского или болгарского монастыря Святой Мины. Ушедший вместе с Никоном из Киева и за ссоры с князем. Никон оставил Киев, чтобы избежать княжеского гнева. После он направился на юго–восток. К берегу Азовского моря и остановился в городе Тмутаракани монастырь. В то время там правил князь Глеб Ростиславич, внук князя Ярослава до 1064. В Тмутаракани, которая у византийцев известна была под именем Таматарха. Никон между 1061 и 1067 гг. основал монастырь в честь Божией Матери и оставался в нем до 1068 года, до своего возвращения в Киев, в Печерский монастырь, где с 1078 по 1088 г. он был избран настоятелем.

Димитриевский монастырь основан был в Киеве в 1061 или 1062 году. князем Изяславом. Для управления эти монастырем он пригласил настоятеля Печерского монастыря. Соперник Изяслава в политической борьбе за Киев и титул великого князе был, Всеволод. Он в свою очередь тоже основал монастырь под названием Михайловский и Выдубицкий в 1070 году. И велел заложить в нем каменную церковь. Через два года в Киеве возникли еще две обители. Спасский Берестовский монастырь, вероятно, всего был основан Германом, ставшим впоследствии Новгородским владыкой 1078–1096. В источниках этот монастырь часто называют «Германичем». Другой, Кловский Влахернский монастырь, называвшийся также «Стефаничем», был основан Стефаном, настоятелем Печерского монастыря 1074–1077и епископом Владимира–Волынского 1090–1094. Но его судьба была трагической, он был разрушен татарами.

Таким образом, эти десятилетия были временем бурного монастырского строительства. С XI до середины XIII в. возникло и много других обителей. Многие насчитывают в одном Киеве до 17 монастырей.

В XI в. Строится много, монастырей и вне Киева. Мы уже упоминали монастырь в Тмутаракани. Монастыри появляются также в Переяславле 1072–107, в Чернигове 1074, в Суздале 1096 . Особенно много обителей строилось в Новгороде, где в XII–XIII века, насчитывалось до 17 монастырей. Самыми знаменитыми монастырями среди других были Антониевский и Хутынский. Основателем их были Светой Варлаамом Хутынским. Как правило, новые монастыри были княжескими, или ктиторскими. В этом нет нечего странного, что каждый князь стремился иметь в своем городе один монастырь или несколько. Поэтому в столицах всех княжеств, строятся монастыри мужские или женские. Ктиторами некоторых из них были и епископы. Всего до середины XIII в. на Руси было до 70 обителей, расположенных в городах или их окрестностях.

Были и топографически монастыри, они располагались на торговых и водных путях Древней Руси пример водный путь из Варяг в Греки, в городах по Днепру, в Киеве и вокруг него, в Новгороде и Смоленске. С середины XII века. появляются монастыри в Ростово–Суздальской земле во Владимире–на–Клязьме и Суздале. В этот период мы можем утверждать о первых шагах в монастырской колонизации Заволжья, где в основном строились небольшие скиты и пустыньки. Колонизация осуществлялась выходцами из Ростово–Суздальской земли, постепенно продвигавшимися в сторону Вологды. Сам город Вологда был построен как поселение около монастыря Святого Герасима в 1178. В честь Святой Троицы. Далее монастырская колонизация пошла на северо–восток, в направлении к месту впадения реки Юг в Сухону.

Первые шаги монастырской колонизации к северу от Волги, в так называемом Заволжье, впоследствии, переросли в великое движение, русского монашества. Которое усеяло скитами и пустынями огромную область от Волги до Белого моря в мести Поморья и до Уральских гор.

После вторжения и попадания Руси под власть золотой орды. Много монастырей было разграблено, и уничтожено. Нетронутыми остались только те, монастыри которые находились, в новгородском княжестве.

Хотя от платежа дани татарам было избавлено все русское

духовенство со всеми церковными людьми. У тартаров была концепция полного веротерпенния ко всем религиям, и к русской православной церкви. Церковь не терпела от ханов притеснений, но, наоборот, митрополиты получали от ханов особе льготные грамоты, которыми обеспечивали права и привилегии духовенству на неприкосновенность церковного имуществ. В тоже время именно церковь стала той силой, которая сохраняла и воспитывала не только религиозное, но и национальное единство русского христианства. И мена монастыри стали носителями национальной идеи об обледенения русских земель.

Вообще православное духовенство пользовалось у монголов почетом и покровительством. В 1270 г. хан Менгу-Тимур издал следующий указ: "на Руси не дерзнет никто посрамлять церквей и обижать митрополитов и подчиненных ему архимандритов, протоиереев, иереев и т.д." Хан Узбек даже расширил привилегия церкви: "Все чины православной церкви все монахи подлежат лишь суду православного митрополита, отнюдь не чиновников Орды и не княжескому суду. Тот, кто ограбит духовное лицо, должен заплатить ему втрое. Кто осмелится издеваться над православной верой или оскорблять церковь, монастырь, часовню тот подлежит смерти без различия, русский он или монгол. Да чувствует себя русское духовенство свободными слугами бога". Но у нас нет источников для утверждения что как то поменялась монашеская жизнь.

Зарождение монашества

План

Введение

Как зарождалось монашество

История монашества

Что повлияло на возникновение монашества

Антоний Великий, основатель монашества

.Общежития (монастырь) Пахомия Великого

Развитие монашества

Восточное монашество

Западное монашество

Заключение

Список использованной литературы

Введение

С первых же времён христианства появляются люди, отказывающиеся от имущества и целиком посвящающие себя христианскому служению. Монашество как учреждение появляется, когда после легализации церкви размылись её внешние границы. Христиане чувствовали необходимость решительно отказаться от «плотских» идеалов греко-римского мира. На развитие монашества оказали влияние аскетические еврейские секты: ессеи, назореи и другие. Монашество - это религиозный максимализм. Сущность древнего христианского аскетизма состояла в безбрачии и всегдашнем девстве. Остальные соблюдавшиеся христианскими аскетами отречения-самоограничения, как бодрствование во время ночи, или молчание, особенно посты, служили лишь средством подчинения тела духу. Победа над плотскими страстями, самоотречение, через что монахи достигали высшей нравственной чистоты и «святого» хождения. Монашество призвано не только уходить от мира и его соблазнов, но и просвещать - спасать этот мир.

1. Как зарождалось Монашество

История монашества

В I и II веках подвижничество в явном виде было явлением одиночным, подвижники жили в обществе других людей, не составляя из себя особого общества с определенными правилами жизни, и не считали своих обетов неизменными. К концу III века подвижничество получает более определенный вид. Люди, стремящиеся к высшему нравственному совершенству, находят более удобным проводить аскетическую жизнь вдали от общества. Удалявшиеся в пустыню подвижники - аскеты получили название анахоретов, то есть отшельников и еремитов, или пустынников.

Православные авторы усматривают корни монашеского образа жизни в аскетическом опыте, как дохристианских аскетов, так и истинных подвижников веры времен апостольских и времен массовых гонений на христиан. При этом под аскетизмом, как правило, понимается путь к религиозно-нравственному совершенству и соединению с Богом. Так, А.И. Сидоров указывает, что данный путь «предполагает определенное внешнее и внутреннее состояние души и тела человека, способствующее указанной цели (девство, воздержание, пост, молитва и т.д.)»

По его же мнению, для всех языческих аскетов, при соблюдении ими внешней атрибутики аскетического образа жизни, несвойственна добродетель смирения, т.к. борьба с одной страстью сопровождалась у них рабством другой - не было у них «силы благодатной, возрождающей человека, благодать же дарована Христом».

Во времена, близкие к Рождеству Христову, среди иудеев возникают так называемые «секты», например ессеи, или «Кумратская община», которые вели аскетический образ жизни. Некоторые историки считают, что Иоанн Креститель, был воспитан в такой общине. Учителя православной церкви слова Иисуса Христа «Если кто хочет идти за Мною, отвергни себя, и возьми крест свой, и следуй за Мной» (Мф. 16: 24), определяют как учение о аскетизме. Однако, на мой взгляд, этими словами Иисус, со всей определенностью указывал на безмерно высокое предназначение человека. Итак, только в христианстве, как замечает А.И. Сидоров, «нравственные заповеди не заключены в такие строго определенные формы, достигнув которых человеку ничего не оставалось бы больше делать»

Что повлияло на возникновение монашества

Основой монашеского образа жизни является аскетизм, указывает следующие факторы, влияющие на аскетический образ жизни христиан в первые три века и естественным образом способствующие возникновению монашества:

Период I-IV веков (периода массового принятия христианами мученической смерти за веру). С одной стороны - аскетизм иногда практиковался как приготовление к мученичеству, с другой - как бы являлся подражанием мученичеству. По выражению свт. Игнатия Брянчанинова: «Монашество и мученичество - один и тот же подвиг в разных видах» Тертуллиан восклицает: «Сколько людей посвятило себя целомудрию сразу после крещения! Сколько супругов с обоюдного согласия отказались от плотского общения, став добровольными скопцами ради Царствия Божьего!». П.С. Казанский, как бы обобщая сформулированные А.И. Сидоровым факторы, приводит слова Св. Киприана: «Тесен и узок путь, ведущий к славе. Убегайте широких и просторных путей: утехи там гибельны, удовольствия смертоносны. Первый сторичный плод - есть плод мучеников, второй - шестидесятый - ваш (девственников) »

«Возникновение монашества было связано с угашением Духа Святого в Церкви», - указывает епископ Афанасий (Калинкин). Монашество возникло в противовес обмирщению Церкви, «являя собой силу духа, исповедание огненной живой веры, жизнь по евангельским заповедям, жизнь в любви».

Кроме того, необходимо помнить, что цель монашества, как нравственной силы, спасение не только самих себя, но и именно спасение всего мира. «Свет монахам - Ангелы, а свет для всех мирских - монахи и монашеское житие», говорит Афанасий.

Почти переселение христиан в пустыню начинается при Константине Великом. Происходит это сначала в Египте, и сразу же начинается раздвоение монашеского пути, образуются два рода жизни: отшельнический и общежительный. Их суть с присущей ему образностью и простотой показывает преподобный Иоанн Лествичник: «Общежитие, устроенное по Богу, есть духовная прачечная, стирающая всякую скверну и грубость и все безобразие души. Отшельничество же может назваться красильнею для тех, которые очистились от вожделения, памятозлобия и раздражительности, и потом уже удалились на безмолвие». А языческими авторами, пишущими сочинения против христиан, «монахи представлялись врагами отечества».

Кроме того, появляются новые разновидности христианского аскетизма, такие как не усыпающие, юродивые и самый трудный путь подвижничества - столпничество. Столпничество состоит в том, что подвижник добровольно находился в любое время дня и ночи на открытой площадке, сооруженной на столбе, откуда он мог проповедовать народу. Основатель столпничества - Симеон Столпник (356-459).

2. Антоний Великий, основатель монашества

Отцом монашества по праву считается преподобный Антоний Великий (251-356 г.г.). Долго он жил отшельником в строгом уединении в пустыне на берегу Нила. К нему начинают приходить последователи, желая учиться у него, но он длительное время не соглашается; наконец, уступая их просьбам, разрешает селиться по соседству и строить «монастыри», т. е. одиночные калии, наподобие шатров кочевых племен. Это первые колонии отшельников. Они живут раздельно, по возможности не общаясь между собою, в затворе и уединении, но все же образуют «братство», объединенное духовным руководством.

По описаниям Афанасия Великого преподобный Антоний Великий не давал внешних правил для жизни иноческой, он заботился главным образом о внушении живого благочестия своим ученикам. Отвечая на просьбы братии дать им устав для жизни, он предложил замечательное по глубине и простоте поучение: «Для познания всех правил достаточно Священного Писания, но великую пользу принесет и то, если братия будет соутешаться взаимными поучениями»

Подобные же поселения возникают на Нитрийской горе вокруг аввы Аммуна, а неподалеку от них другие, по имени «келии», а еще глубже в пустыне «скиты» (большая равнина). Келлиоты живут одиноко в замкнутой келии. Это те же отшельники - «Человек, познавший сладость келии, избегает ближнего своего», говорит Феодор Формейский.

Итак, этот путь уединенного подвига труден, не всем под силу, а для многих и опасен.

3. Общежития(монастырь) Пахомия Великого

монашество аскетизм отшельник преподобный

Уединенному образу жизни - отшельничеству противопоставляется другой вид монашеского жития: общежительный монастырь (киновия). Прообразом его, по слову древнего писателя конца IV века, Иоанна Кассиана Римлянина, была первохристианская община» Первая киновия была устроена Пахомием Великим (292- 349 г.г.), который начал свой подвиг с отшельничества. Он видел, что уединенный образ жизни непосилен и неполезен для новоначальных. К творческой свободе отшельничества надо воспитываться и подготовляться постепенно, и Пахомий Великий организует в Тавенисси общежитие на началах строгого послушания. Основа всего полагалась в верности установленным правилам до мелочей при полном отсечении своей воли или самоволия. «Вместо творческой импровизации отшельничества здесь осуществляется идея мерной жизни и ограждается суровой дисциплиной надзора и взысканий», замечает И. М. Концевич. Монастырь преп. Пахомия Великого был воспитательным заведением, куда принимались даже несведующие в вере. Это была общая жизнь, общий подвиг, во взаимных заботах, где ничего не должно было быть утаенным. По преданию Ангел Господень, передавая устав преп. Пахомию Великому, сказал: «устав... я дал для тех, у кого ум еще незрел, чтобы они, вспоминая общее правило жизни по страху пред Владыкой, хотя бы как непокорные рабы, достигали свободы духа»

В своих монастырях Пахомий установил обязательные для всех правила. Главными требованиями их устава были: целомудрие, смирение, отречение от всего земного и беспрекословное подчинение наставнику. Монахи жили по трое в каждой келье, вместе трудились и один раз в день принимали пищу, состоявшую из хлеба, овощей и плодов.

4. Развитие монашества

Восточное монашество

К концу IV века весь Египет покрывается монастырями. Из Египта монашество перебрасывается в Палестину. Уже в 20-х годах IV века около Газы образуется первый отшельнический монастырь вокруг келлии преп. Иллариона, ученика преп. Антония Великого, а неподалеку монастырь Епифания, впоследствии епископа Кипрского. Отсюда монашество распространилось по всей Палестине и Сирии. Василий же Великий, совершивший путешествие по Египту и Палестине и ознакомившийся с тамошней монашеской жизнью, распространил мужское и женское монашество в Каппадокии. Устав, который он дал своим монахам, скоро распространился по востоку и стал всеобщим.

Позднее возникают «лавры» (узкий проход, улица). Первой лаврой была Фарран, преп. Харитона близ Иерусалима, а затем и другие на пути из Иерусалима в Иерихон и вокруг Вифлеема. В V веке устраивает свой монастырь преп. Евфимий, а в VI, Савва Освященный создает обитель с нестрогим общежительным уставом, где общежитие является предварительной ступенью для перехода жизни по келлиям. В Сирии монашество развивается независимо от египетского. Много монастырей создается вокруг больших городов. Характерной особенностью сирийского монашества являются подвиги самоумерщвления. Например, в VI веке «пасущиеся», впоследствии же столпничество.

Из подвижников V в. замечательны: Исидор Пелусиот, Симеон Столпник, Евфимий и многие другие. Исидор, человек богословски и философски образованный, удалившись в египетские пустыни, проводил жизнь подобно Иоанну Крестителю: одевался в одежду из жесткого волоса и питался только кореньями и травами. Симеон, родом сириянин, много лет подвизался в молитве, не сходя со столпа и перенося голод и все атмосферные перемены. Он положил начало новому роду подвижничества - столпничеству. Евфимий, основатель палестинской лавры, за свои подвиги получил дар чудотворений.

Итак, к V веку уже весь Восток был усеян множеством монастырей. Главным центром восточного монашества стали горы Олимпийская и Афонская. Только на последней стояло около 20 монастырей, до 100 скитов и келий, в которых жили больше 8 тысяч иноков. Отсюда монашество пришло и в Россию.

Западное монашество

На Западе монашество развивалось главным образом из подражания Востоку, так как во II, III веках аскетизм у западных христиан был в таком же почете, как и на Востоке.

Одним из главных носителей идеалов христианского целомудрия на Западе был св. Амвросий. Именно ему принадлежит основная заслуга «подготовки почвы для произрастания цветов монашества»

Активное распространение монашества начинается со второй половины IV века. Знакомясь с монашеским опытом Востока западные христиане организовывали так называемые общежития аскетов, как в городах, так и в их окружении. По мнению А.И. Сидорова, подобные общежития представляли собой некую переходную ступень от древнехристианского аскетизма к собственно монашеству.

Среди наставников в «духовной науке» на Западе особое место отводится преп. Иоанну Кассиану Римлянину, Мартину Турскому как особым ревнителям Духа Господня. Отдельное слово необходимо сказать о Бенедикте из Нурсии, (480-547), создателе латинского монашеского устава. Сведения о Бенедикте, содержащиеся у Григория Великого являются наполовину легендарными, следовательно, очень трудно восстановить его жизнь. Родился в Нурсии, образование получил в Риме, жил как пустынник в Субиако, и после неудавшейся попытки реформировать монастырь в Виковаро основал новый на Монте Кассино, для которого около 529 г. сочинил устав, тесно связанный с давней монастырской традицией Востока. Устав этот лег в основу многих монастырских уставов и оказал огромное влияние на развитие монашества в Европе. Необходимо отметить, что одной из отличительных черт западного монашества от восточного было его активное участие в миссионерской деятельности. Так, Патрик, чтобы упрочить в Ирландии христианство, основал там несколько монастырей, которые «были школами для народа»

Заключение

Проведя эту небольшую работу можно заключить, что монашество, как стремление к высшему пути служению Богу, вышло, или родилось в Христианской Церкви. Под влиянием от части иудейских чаяний до христианского периода, гонений со стороны Римских властей, а позже уход от истинных верований (значительный упадок религиозно-нравственной жизни верующих), стали результатом зарождения и развитием монашества. Монашество - социальная религиозная группа, члены которой берут на себя обязательство: уход из мира, как правило, отказ от имущества, обязательно безбрачие, разрыв старых родственных и социальных связей, прикрепление к монастырю, подчинение его уставу. В действительности жизнь значительной части монахов далека от аскетизма.

Список использованной литературы

Сидоров А.И. Древнехристианский аскетизм и зарождение монашества. Москва. Православный паломник, 1998.

Казанский П.С. История православного монашества на востоке. Москва. Паломник, 2000.

Смирнов Е.И. История Христианской Церкви. Репринт. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1997.

Концевич И.М. Стяжание Духа Святого в путях древней Руси.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.