Как вы понимаете что такое нравственный закон. Высший моральный закон канта имеет несколько формулировок

Обстоятельную разработку кантовская теория получила в таких трудах, как “Основы метафизики нравственности”(1785), “Критика практического разума” (1788), “Метафизика нравов” (1792).

Понимание оснований и сути нравственных правил Кант считал одной из важнейших задач философии. Он говорил: “Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне” Согласно канту, человек поступает необходимо в одном отношении и свободно в другом: как явление среди других явлений природы человек подчинен необходимости, а как нравственное существо он принадлежит миру умопостигаемых вещей – ноуменов. И в этом качестве он свободен. Как нравственное существо человек подчиняется только нравственному долгу .

Нравственный долг Кант формулирует в форме нравственного закона , или нравственного категорического императива . Закон этот требует, чтобы каждый человек поступал так, чтобы правило его личного поведения могло стать правилом поведения всех. Если к поступкам, совпадающим с велением нравственного закона, человека влечет чувственная склонность, то такое поведение, считает Кант, не может быть названо моральным. Поступок будет моральным только в том случае, если он совершается из уважения к нравственному закону. Стержнем нравственности является “добрая воля”, которая выражает поступки, совершаемые лишь во имя нравственного долга, а не ради каких-то других целей (например, из-за страха или чтобы выглядеть в глазах других людей, ради корыстных целей, например, выгоды и т.п.). Поэтому кантовская этика нравственного долга противостояла утилитаристским концепциям, а также религиозно-теологическим этическим учениям.

В кантовском учении о нравственности следует различать “максимы” и “закон”. Первые означают субъективные принципы воли данного единичного лица, а закон – это выражение общезначимости, принцип волеизъявления, имеющий силу для каждой личности. Поэтому такой закон Кант называет императивом , т.е. правилом, которое характеризуется долженствованием, выражающим обязательность поступка. Кант подразделяет императивы на гипотетические, исполнение которых связывается с наличием определенных условий, и категорические, которые обязательны при всех условиях. Что касается нравственности, то в ней должен быть только один категорический императив, как высший ее закон.

Кант считал необходимым подробно исследовать всю совокупность нравственных обязанностей человека. На первое место он ставит долг человека заботится о сохранении своей жизни и соответственно здоровья. К порокам он относит самоубийство, пьянство, обжорство. Далее он называет добродетели правдивости, честности, искренности, добросовестности, собственного достоинства, которым противопоставлял пороки лжи и раболепия.

Важнейшее значение Кант придавал совести как “нравственного судилища”. Двумя главными обязанностями людей в отношении друг к другу Кант считал любовь и уважение. Любовь он толковал как боговоление, определяя “как удовольствие от счастья других”. Участливость он понимал как сострадание другим людям в их несчастьях и как разделение их радостей.

Кант осуждал все пороки, в которых выражается человеконенавистничество: недоброжелательность, неблагодарность, злорадство. Главной добродетелью он считал человеколюбие .

Таким образом, философия нравственности И. Канта содержит богатую палитру добродетелей, что свидетельствует о глубоком гуманистическом смысле его этики. Этическое учение Канта имеет огромное теоретическое и практическое значение: оно ориентирует человека и общество на ценности моральных норм и недопустимость пренебрежения ими ради эгоистических интересов.

Кант был убежден, что неизбежная конфликтность частнособственнических интересов может посредством права приводиться к определенной согласованности, исключающей необходимость прибегать к силе для разрешения противоречий. Право Кант трактует как проявление практического разума : человек постепенно приучается быть если не морально добрым человеком, то во всяком случае хорошим гражданином.

Нельзя не отметить и такую ныне актуальную проблему, которая рассматривается в социальной философии И. Канта как проблема первенства морали по отношению к политике. Кант выступает против таких принципов аморальной политики: 1) при благоприятных условиях захватывай чужие территории, подыскивая затем оправдания этим захватам; 2) отрицай свою виновность в преступлении, которое ты сам совершил; 3) разделяй и властвуй.

Кант считает необходимым средством борьбы против этого зла гласность, рассмотрение политики с точки зрения ее гуманистического смысла, устранения из нее бесчеловечности. Кант утверждал: “Право человека должно считаться священным, каких бы жертв это ни стоило господствующей власти”.

О законах нравственности - страница №1/1

О ЗАКОНАХ НРАВСТВЕННОСТИ
Хорошими людьми становятся больше

от упражнений, чем от природы.

Демокрит

Ежедневное общение дома, в школе, в транспорте, на улице, со своими, с чужими – это та реальность, о которой мы редко задумываемся. Это наша жизнь, в которой порой нет времени «остановить мгновение». Хотим мы этого или не хотим, но все мы подчас испытываем одни и те же чувства, все мы ранимы и уязвимы, все мы одинаково мучаемся от зла, обиды, боли, равнодушия.

– Безразлично ли любому человеку, как к нему относятся окружающие? (Нет.)

– Волнует ли вас отношение окружающих людей?

Да, нам не безразлично, как к нам относятся, и чаще всего мы хотим, чтобы нас любили, чтобы окружающим было хорошо с нами.

Кто-то дорожит любовью и уважением лишь своих друзей и знакомых, кому-то дороже всего добрые отношения в семье, и реже всего мы дорожим отношениями всех окружающих – и знакомых, и незнакомых.

– Почему? Может быть, этого и не надо?

Причин много, но одна из них, пожалуй, главная (Какая? Привести пример. ) – это эгоизм, желание, а вернее, нежелание в чем-то ущемить и ограничить себя, любимого, неумение поставить себя на место другого человека и постараться сделать все, чтобы ему (другому) было хорошо и спокойно. А еще? (Пример.) Трусость. Да-да, элементарная трусость, ведь хамство по отношению к совсем не знакомым чаще всего остается безнаказанным.

– Существуют ли некие общечеловеческие правила, используемые людьми различных социальных групп, разных возрастов, разных стран и народов?

Таких единых, общечеловеческих правил, наверное, нет, хотя есть общий принцип, на котором они строятся. Этот принцип – так называемое «золотое правило нравственности», которое в той или иной степени является критерием нравственного поведения всех цивилизованных народов. Существует это правило на протяжении всей истории человечества. Менялись народы и цивилизации, но «золотое правило» оставалось.

Примеры:

1. В древнеиндийском эпосе V в. до н. э. есть такие строки: «Те поступки других, которых человек для себя не желает, что самому не приятны, пусть не делает другим людям».

2. Известны библейские изречения: «Что ненавистно тебе самому, того не делай никому»; «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними».

3. Строки из XV века: «Какая жизнь самая лучшая? Когда мы не делаем того, что осуждаем в других».

– Обобщите все сказанное. Какая единая мысль сохраняется во всех этих высказываниях?

Что людям желаешь, то и сам получишь.

Не делай другому того, чего сам себе не желаешь.

– Какие же поступки можно назвать нравственными?

Нравственные поступки имеют хорошие последствия как для нас самих, так и для окружающих нас людей. Как важно всегда помнить, что любой поступок имеет последствия и результат!

– Чем человек оправдывает свое безнравственное поведение?

Обстоятельствами. Дескать, они (обстоятельства) вынудили его сделать так. Но это неверно. В одних и тех же обстоятельствах люди ведут себя по-разному.

– От чего это зависит?

От нравственной позиции. Так, например, австрийский психолог Виктор Франклин, прошедший в годы Второй мировой войны через все ужасы гитлеровского концлагеря, пишет: « В концентрационном лагере, например... мы были свидетелями того, что некоторые из наших товарищей вели себя, как свиньи, в то время как другие были святыми. Человек имеет в себе обе эти возможности, и то, которая из них будет реализована, зависит от его решения, а не от условий».

– Итак, давайте более подробно представим, что же включает в себя понятие «нравственность». Какими качествами должен обладать нравственный человек?

Вернемся к началу нашего разговора. Для каждого человека, и мы это уже выяснили, всегда очень важно, как относятся к нему окружающие, что о нем думают, как оценивают его поступки и всю его деятельность.

– Как называется присущая каждому из нас потребность в общественном одобрении? (Честь.)

На доске нарисован «скелет» пирамиды, куда записываются постепенно, по мере обсуждения, все нравственные качества.

В итоге н а д о с к е

Честь – это добрая слава о человеке, о его делах. И «не уронить» эту славу – высший нравственный долг человека. И от того, что несут людям поступки человека – добро или зло, – зависит, уронит он это чувство или сохранит его в чистоте. Да, это честь.

– А что значит для вас честь? Какие понятия вы вкладываете в это слово?

В народной мудрости есть такое наставление: «Не променять честь на чечевичную похлебку». Как его понять?

Человек с честью не променяет ее ни на какой соблазн, материальные блага, заманчивое предложение.

Издавна в общественном сознании закрепилась русская пословица: «Береги честь смолоду». Почему? Зачем?

Чтобы это стремление стало сознательным, неотъемлемой частью жизни. От чего зависит наличие этого стремления? От окружающей среды, от людей, с которыми общаемся, от воспитания. А главное (от чего?) – да, от самого человека, от того, как он стремится воплотить в себе и в своем образе жизни принципы чести.

– По каким поступкам определяют честь человека?

Честь определяется отношением к обязанностям, к труду, к другим людям, к женщине, к детям.

Следующая составляющая нравственности неразрывно связана с честью человека.

Подумайте, что, как и честь, важно сберечь? Достоинство.

Иными словами, достоинство – это значимость человека. Свое достоинство каждый из нас проявляет ежедневно и ежечасно – на работе, в учебе, дома. Это чувство обнаруживается в сопротивлении каждого уважающего себя человека (чему?) всяким попыткам унизить, оскорбить, оклеветать его, ввести других в заблуждение относительно своей личности. Это чувство возвышает человека, придает его деятельности, всем его стремлениям определенное благородство.

Могут найтись люди, способные оскорбить, унизить вас, но право на самоуважение отнять невозможно.

Вот таинственный инструмент,

Созидается он столетиями,

А утрачивается в момент.

Под бомбежку ли, под гармошку,

Под красивую ль болтовню

Иссушается, разрушается,

Сокрушается на корню.

Чувство собственного Достоинства –

Вот таинственная стезя,

На которой разбиться – запросто,

Но с которой свернуть нельзя.

Потому что без промедления,

Вдохновенный, чистый, живой,

Растворится, в пыль превратится

Человеческий образ твой.

Б. Окуджава

– Что является свидетелем наших поступков, какое чувство определяет, что мы совершаем – добро или зло?

Это наша совесть.

– Что такое совесть и зачем она нужна?

Совесть – это наш внутренний судья. Совесть часто проявляется как неосознанный инстинкт, импульс, не оставляющий времени на размышления о личной выгоде.

Совесть помогает нам осуществлять самоконтроль, проводить самооценку совершаемых поступков. Она проявляется в непримиримости к собственным недостаткам, в самокритике, в желании соответствовать нравственным требованиям.

– Какое чувство является главным проявлением совести? Чувство стыда.

В народе издавна, как вы знаете, совесть разделяют на... (какую?) чистую и нечистую .

– С какой совестью человеку жить легче, свободнее? Почему?

Чистая совесть возвышает, нечистая заставляет страдать, прятаться, скрывать свои мысли и поступки.

«Жалок тот человек, в ком совесть нечиста» (А. Пушкин) .

– Почему?

П р о д о л ж и т е ф р а з у:

Если большинство людей в обществе

бессовестны е – это общество... (обывательское, беспокойное, нетерпимое, опасное, криминальное, бандитское, конфликтное);

совестливые – это общество... (спокойное, мирное, гражданское, безопасное, терпимое).

Слова «ты должен», «ты обязан» каждый слышит с раннего детства. Иные молодые люди склонны думать, что они никому ничего не должны, а наоборот, все должны им преподнести все блага на «блюдечке с голубой каемочкой», обязаны обеспечить «нормальную жизнь».

– О каком чувстве идет речь?

Это чувство появляется, когда у человека сформировано сознание. Это долг . Да, так уж устроена наша жизнь, что живет свободно и счастливо тот, кто находит радость в исполнении своего долга.

Долг – нравственное требование к личности, которое выступает как общественная необходимость жизни в обществе.

– В чем же вы видите на данном этапе исполнение своего долга? А в будущем?

Итак, чувство долга является критерием гражданской зрелости человека.

Продолжите и объясните смысл следующего высказывания:

«Исполни свой долг, и ты узнаешь, чего ты... (стоишь).

– От чего же зависят действия человека?

От желания и, конечно же, решения действовать.

– А воплощение в действие решения человека зависит от чего?

От прилагаемых усилий, то есть от человеческой силы воли.

– Как вы определяете для себя понятие силы воли?

Это сознательное усилие человека, направленное на достижение цели, на решение поставленной задачи. Иными словами, это мое убеждение, воплощенное в решение и действие.

– Какого человека можно назвать волевым?

Который занимается самовоспитанием, самостроительством, самосовершенствованием, ежедневно вырабатывая в себе столь необходимое качество. Волевой человек стремится стать лучше, накапливая в себе положительные качества.

Все сказанное – основа прекрасной, нравственной души человека.

– В чем, по-вашему, выражается способность и умение человека находить, видеть и воспринимать прекрасное в окружающем его мире: в жизни, в людях, в природе, в вещах. В духовности.

– Что вы вкладываете в понятие «духовность»?

– Зачем она человеку?

По тому, как человек судит о прекрасном (если вообще эта способность присутствует в нем), можно судить и о его отношении к людям. Прокомментируйте следующее стихотворение:

«...Вот человек, что скажешь ты о нем?»

Ответил друг, плечами пожимая:

Что про него хорошего я знаю?»

«Вот человек, что скажешь ты о нем?» –

Спросил я у товарища другого.

«Я с этим человеком не знаком,

Что я могу сказать о нем плохого?»

Р. Гамзатов

– Позицию какого человека можно назвать нравственной? Почему? Какая позиция из этих двух близка вам? Как развивать в себе стремление к прекрасному?

Духовность развивается в стремлении человека к доброму, правдивому, прекрасному и красивому, что является опорой для человеческой души. Без такой опоры человек превращается в обывателя, для которого самое главное – быть сытым.

Каждый решает и определяет для себя (возврат к эпиграфу): насколько важно упражняться в самовоспитании, чтобы стать хорошим человеком?

ЕСТЕСТВЕННЫЙ НРАВСТВЕННЫЙ ЗАКОН
П.Е. Матвеев

В современной этике не очень популярен «естественный нравствен-ный закон», о чем свидетельствует довольно ограниченное число публика-ций, где упоминается данный феномен. И это говорит о том, что нрав-ственные явления по крайней мере теоретически пытаются объяснить и без обращения к «естественному закону». Примечательно, что в современном энциклопедическом словаре по этике, весьма квалифицированном по со-держанию, вообще нет статьи о «естественном нравственном законе». Информация по данной теме представлена в других статьях, таких как «Богословие нравственное», «Всеобщность», «Мораль», «Обязанность», «Право», «Сумма теологии» .
Общий смысл всех этих замечаний о «естественном законе» сводит-ся к тому, что данное понятие использовалось ранее в определенных эти-ческих учениях. «Естественный нравственный закон» здесь понимался как закон разума, который определяет нормы поведения естественные для людей, т.е. как общепринятые, общечеловеческие, наподобие заповедей «Почитай родителей», «Не убий», «Не укради» и т.п. Эти «неписанные за-коны» (нормы) понимались как существующие «у всех людей», как «об-щие представления о добродетельном, нравственном и достойном». По своей сущности естественные законы объявлялись или божественными, т.е. имеющими божественную природу, или же человеческими, связанны-ми с природой самого человека, социума, с «природой вещей».
Обращает на себя внимание также то, что в отмеченных статьях в основном говорится о «естественном законе» в прошедшем времени, т.е. как о понятии, когда-то актуальном, но в настоящее время оказавшимся бессодержательном. И если обратиться к современной светской этике, то так и есть. Здесь имеются замечательные исследования по «золотому пра-вилу морали», по талиону (см., например, работы А.А. Гусейнова, Р.Г. Апресяна), которые играют важную роль в нравственном поведении, но отсутствуют работы по естественному нравственному закону. Так дей-ствительно ли отсутствуют естественные начала морали, в том числе есте-ственные законы для нее? И что, собственно, означает, «естественный нравственный закон»?
Следует повнимательнее проанализировать само понятие «есте-ственного нравственного закона». Не есть ли это словосочетание неким оксюмороном?! Дело в том, что в иных интерпретациях, например, в марксистской, данное словосочетание предстает как нонсенс. В самом де-ле, если считать нравственность всецело социальным продуктом, то какие могут быть для нее естественные, т.е. природные основания?! Тогда, дей-ствительно, словосочетание «естественный нравственный закон» столь же бессмысленно как «естественный исторический закон», и если уж упо-треблять его, то только в значении некоей коннотации. И в этом есть своя контекст/правда.
Однако в иных интерпретациях - это содержательное, имеющее по-зитивный смысл словосочетание, т.е. здесь своя контекст/правда. Отметим сразу, что мы придерживаемся именно подобной интерпретации «есте-ственного нравственного закона», считая ее наиболее правдоподобной, что и попытаемся ниже обосновать. Ниже мы приведем собственное опреде-ление «естественного нравственного закона», сейчас же обратимся к ана-лизу иных его дефиниций и интерпретаций.
Примечательно, что в западной литературе чаще используется сло-восочетание «естественный закон», а не «естественный нравственный за-кон». Так именно называли его еще Фома Аквинский, Дунс Скот и др. И данная традиция сохраняется до наших дней. В «Компендиуме социально-го учения Церкви» (М., 2005), кратко излагающим социальное учение Рим-ской католической церкви, используются словосочетания «естественный закон» и «естественный нравственный закон» как синонимы. В статье по-койного Папы Римского Иоанна Павла II (К. Войтыла) говорится о «законе природы» как о «естественном нравственном законе» .
В русской православной традиции чаще используется пропозиция «естественный нравственный закон», в том числе и в работах XX-XXI ве-ков. Так, в кн. архимандрита Платона «Православное нравственное бого-словие» (Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1994) «естественному нрав-ственному закону», который здесь так и называется, посвящена гл. II. В кн. Г.И. Шиманского «Нравственное богословие» (Киев, 2007) также в по-зитивном значении используется данное словосочетание, - «естественному нравственному закону» здесь посвящен § 5 гл. 2.
Выражения «естественный закон», «нравственный закон» или «есте-ственное право» как синонимы «естественному нравственному закону» чаще использовали русские философы эмигранты, что можно объяснить и влиянием западной философской традиции. Например в книге «Свет во тьме» С.Л. Франка, довольно строго работающего с понятиями, говорится об отражении «закона нравственного, или - что то же - «естественного права», т.е. того порядка, который при данных конкретных условиях необ-ходим, чтобы оградить жизнь от зла и обеспечить ей наиболее благоприят-ные условия» .
У Б. П. Вышелавцева в книге «Этика преображенного эроса» есть параграф (4-ый в гл. 2), который называется «Идея естественного закона», а следующий параграф, как логическое продолжение предыдущего, обо-значается «Закон как принцип морали и права» . Б.П. Вышеславцев так и понимал «естественный закон» как «естественное право, «неписанный за-кон» или закон «написанный в сердцах»» . Отмеченные русские мыслите-ли, как и многие другие, «естественный закон» понимали как основание не только морали, но и права. Об этом однозначно говорится у Б.П. Выше-славцева: ««Закон» объемлет и закон права, и нравственный закон, ибо и право, и нравственность здесь мыслятся посредством категории импера-тивной нормы» . Однако с нашей точки зрения неправильно отождеств-лять «естественное право» и «естественный нравственный закон», если даже они в некоторых интерпретациях совпадают по форме. Как отмечал Кант, право и мораль отличаются по содержанию, по внутренней мотива-ции, - право требует соблюдать прежде всего форму, а мораль форму и со-держание.
Так что же такое «естественный нравственный закон»? Вот как классически его определил Фома Аквинский: «Таким образом, первонача-лом закона является совершение блага и следование ему, а также избега-ние зла» (выделено нами - МПЕ). «И на этом основываются все остальные заповеди естественного закона» , - добавляет Фома Аквинский. Г. И. Ши-манский дает следующее определение «естественного закона»: «Под име-нем естественного нравственного закона разумеется тот присущей нашей душе внутренний закон, который посредством разума и совести показыва-ет человеку, что добро и что зло» .
Отметим, что не смотря на свой общезначимый, универсальный ха-рактер, «естественный нравственный закон» оказывается довольно слож-ным по содержанию для однозначной формулировки. Не случайно и кате-горический императив Канта, который иногда отождествляют с естествен-ным нравственным законом, имеет несколько формулировок. И приве-денные выше дефиниции закона следует рассматривать как рабочие, а не как строгие определения.
Существует соблазн признать «естественный нравственный закон» как эволюцию всеобщего для всех живых существ психофизиологического закона, гласящего, что все живое стремится к удовольствию и избегает страданий. В верности этого закона можно убедиться на примере самых простых живых существ, например, червей. Червь, не имея ни органов зрения, ни слуха, при соприкосновении с острым, колющим его предметом начинает изворачиваться, чтобы избежать болевых ощущений.
На уровне более развитых существ психофизиологический закон проявляется уже в более сложных формах. О животных можно сказать, что они живут, действуют, чтобы удовлетворить свои витальные потреб-ности. Как писал замечательный советский психолог А.Н. Леонтьев: «Иначе говоря, деятельность животного может осуществляться лишь по отношению к предмету жизненной, биологической потребности или по от-ношению к воздействующим свойствам, вещам и их соотношениям (ситу-ациям), которые для животного приобретают смысл того, с чем связано удовлетворение определенной биологической потребности» .
У человека соотношение потребностей и деятельности приобретает принципиально иной характер. Если животные действуют, чтобы удовле-творять свои витальные потребности, то человек удовлетворяет свои ви-тальные потребности, чтобы действовать, творить. «Верно, конечно, что общий путь, который проходит развитие человеческих потребностей, начинается с того, что человек действует для удовлетворения своих эле-ментарных, витальных потребностей, - писал А.Н. Леонтьев, - но далее это отношение обращается, и человек удовлетворяет свои витальные потреб-ности для того, чтобы действовать. Это и есть принципиальный путь раз-вития потребностей человека» .
Психологический анализ потребностей приводит к исследованию мотивов человеческой деятельности, к сложной диалектике ее смыслов и значений, целей, положительных и отрицательных эмоций. Для этическо-го анализа (этанализа) очень важным является тот факт, что непосред-ственно из психофизиологических механизмов поведения невозможно пе-рейти к его нравственным механизмам. Непосредственно из физиологии и психики не выводится мораль, и в этом ее определенная автономность. Как непосредственно из психики человека не выводятся и логические за-коны (Гуссерль). Мораль - это иной, собственно духовный уровень моти-вации. Даже если предположить, что с удовольствием связано добро, а со страданием - зло, то все же удовольствие не есть добро, а страдание не есть зло; отождествлять их - значит совершать «натуралистическую ошиб-ку», открытую и исследованную Дж. Муром. Ведь как страдание может быть связано с добром, так и удовольствие со злом.
Поэтому эволюционно вывести из психофизиологического закона естественный нравственный закон невозможно, как нельзя из вкусовых ка-честв получить цветовые, или, как образно и метко заметил Р. Отто: «Го-лубое невозможно вывести из кислого» . Социум также не способен сформировать естественный нравственный закон, ибо в обществе он также не обнаруживается, как и в природе. К. Войтыла писал о любви и справед-ливости: «В рамках договора или разных общественных соглашений мож-но создать подобие справедливости или любви, но справедливость или любовь создать невозможно… Чтобы человек мог осуществить их, он должен найти в себе некое естественное основание для отношений с дру-гим человеком и с обществом» .
Таким образом, естественный нравственный закон нельзя считать всецело продуктом биологической эволюции и социального развития че-ловека, хотя несомненно определенными факторами в его становлении от-меченные феномены являются. Также неправомерно приписывать ему божественную природу. Мы уверены, что он может и должен быть объ-яснен с профанных, а не сакральных позиций. В декалоге Моисея третья заповедь гласит: «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно», что можно трактовать как библейское предписание объяснять явления естественными причинами, не прибегая к божественным, если это можно сделать. Мы же в данной статье обращаем внимание на факт существова-ния естественного нравственного закона, на его сущность и значение. Проблема же природы его - это отдельная тема, требующая своего отдель-ного исследования.
Говоря языком феноменологии естественный нравственный закон есть определенная трансцендентальная ноэса. По своей природе истинная ноэса, в том числе аксиологическая, является аподиктической истиной и, следовательно, не может быть всецело результатом какого-либо конструк-тивизма. Активность субъекта проявляется в феноменологической редук-ции, открывающей ту или иную ноэсу, - в нашем случае «естественный нравственный закон». Таким образом, естественный нравственный закон имеет автономный и имманентный характер. Поэтому и возникает про-блема его природы. Проще всего она решается в религиозной этике, где признается, в конечном счете, божественная природа закона. Так, Фома Аквинский считал, что естественный закон производим от божественного вечного закона, а истинный человеческий закон в свою очередь происхо-дит из естественного закона. - «Поэтому все законы, насколько они здра-восмысленны, настолько выводятся из вечного закона» . Вечный же за-кон «есть не что иное, как образ-план божественной мудрости, движущей все действия и движения» .
Форма и природа естественного нравственного закона в определен-ной степени позволяет представить его содержание, действительное, если этот закон существует в реальности, или возможное, виртуальное, если его нет в реальности. Естественность нравственного закона означает его все-общность, - он присущ или должен быть присущим в той или иной степени от рождения всем людям. Действительно, если человек не осознает хотя бы в малейшей степени естественный нравственный закон, то он изверже-нец, изверг из человеческого рода. Люди могут простить индивиду глу-пость, неразвитость эстетического чувства, отсутствие образования, но не простят ему отсутствие положительной нравственности. Такие люди, дей-ствительно, должны быть изолированы от человеческого общества.
И, напротив, существуют личности у которых очень развиты при-родные нравственные чувства, такие как чувство справедливости, честно-сти и пр., которые можно рассматривать как проявление в эмоциональной сфере естественного нравственного закона. Мы должны согласиться, что врожденные релевантные нравственные чувства существуют, и у разных людей их совокупность и интенсивность различны. Некоторые обладают сильным врожденным чувством справедливости, ответственности, добра, которые и определить вербально не каждый из них в состоянии. В худо-жественной литературе отражены подобные характеры. Так, врожденным чувством справедливости, благородства отличались и князь Андрей Бол-конский у Л.Н. Толстого, и донской казак Григорий Мелехов у М.А. Шо-лохова. И прекрасно, что такие люди существуют не только в виртуальной реальности, но и в самой действительности.
Каким образом у человека появляются такие врожденные чувства? - Генетически? - Возможно, хотя несомненно также, что культура, среда, жизненный мир играют важную роль для их развития, осознания и уста-новки на соответствующие ноэсы. Врожденность связана с априорностью. Априорность можно проанализировать через критику учений соответ-ствующих идей Канта и Макса Шелера. Apriori М. Шелер определил как «самоданное» в непосредственном созерцании положение, при воздержа-нии от всех утверждений о субъекте и предмете этих созерцаний. Он подверг критике учение Канта об априоризме как наиболее значимое. Кантовское учение М. Шелер оценивал как «трансцендентализм в толко-вании apriori». И главным его недостатком является ограничение априор-ного только формами разума, т.е. ограничение apriori формой и рацио-нальностью. «Отождествление «априорного» с «формальным», - пишет Шелер, - есть фундаментальное заблуждение кантовского учения» . Априорное по Шелеру связано не только с формами, но и с материей, не только с разумом, но и с чувствами. И все эти положения должны быть осмыслены феноменологически. Этика, как и аксиология, должна строит-ся на априорных фактах. Но ошибка Канта в том, что он не увидел «круга фактов, на который должна опираться априорная этика - как и всякое по-знание» . Такими априорными фактами являются данные до всякого опыта «сущности» и их связи, к которым относятся и ценности с их связя-ми. И эти факты не являются произвольными конструкциями, они даны в феноменологическом опыте «непосредственно», т.е. без опосредования через символы, знаки, указания какого-либо рода.
Другим заблуждением в сфере априорного, по Шелеру, является отождествление «материального» с чувственным содержанием, а «априор-ного» - с мышлением. М. Шелер старался обосновать свою критику на примере ценностей, которые по нему априорны. В естественной установке нам даны прежде всего вещи и блага. «Только во вторую очередь нам да-ны ценности, которые мы чувствуем в них, и само это чувствование» . Таким образом, ценностные качества могут быть связаны с материей, ощущаться нами, быть основой нашей воли, и тем не менее оставаться априорными. Это в принципе, согласно Шелеру, опровергает утверждение Канта, что всякое желание, которое определено не «законом разума», но материей, уже по этому не априорно.
Учение М. Шелера об априорности позволяет, с нашей точки зрения, признать такие положения как реальность априорного, связь априорности и с разумом, и с чувствами субъекта. «Естественный нравственный за-кон», как он представлен в субъекте, действительно, является априорным и связанным как с разумом, и уже потому, что он осмысливается в качестве закона, так и с чувствами, и с волей.
Несомненно, что субъективизм, субъективные ошибки в феномено-логических исследованиях возможны. Но это означает лишь то, что фено-менологические методы не следует абсолютизировать, а брать в единстве с другими научными методами исследования. Аподиктические истины, от-крытые Гуссерлем, как, например, несводимость логики к психологии, все же невозможно опровергнуть. Также не возможно из психики, физиоло-гии, компьютерных систем вывести «естественный нравственный закон», свойственный человеку. При этом мы не отрицаем наличие определенной моральности и на уровне даже неразумной природы. Но чего нет в нера-зумной природе, так это свободы и ответственности, являющихся суще-ственным содержанием естественного нравственного закона.
Из формы и природы естественного нравственного закона следуют и другие его содержательные характеристики. Можно предположить, что его содержанию, несмотря на формальную императивность, более свой-ственно сослагательное наклонение, а не повелительное. Императивность в морали связана с долгом. Со времен Канта долгу в философии морали придается особое значение. У Канта на страницах его серьезного по со-держанию труда, посвященного морали (имеется ввиду «Критика практи-ческого разума»), присутствуют настоящие лирические панегирики в адрес долга. «Долг! Ты возвышенное, великое слово, в тебе нет ничего приятно-го, что льстило бы людям, ты требуешь подчиняться, хотя, чтобы побудить волю, и не угрожаешь тем, что внушало бы естественное отвращение в душе и пугало бы» .
Однако в этике существует и критическое отношение к кантовскому учению о первостепенной роли долга в моральном поступке. Из россий-ских ученых следует отметить позиции М.М. Бахтина и А.А. Гусейнова. М.М. Бахтин не считал, что долг является существенной характеристикой нравственного поступка. И прежде всего потому, что поступок автономен, важнейшей его составляющей предстает внутренняя мотивация. Долг же есть, по распространенному его пониманию, отношение к чему-то внеш-нему для субъекта, - долг перед чем-то или кем-то. Долг не может следо-вать по М.М. Бахтину из истины, из теоретических определений и положе-ний. «Из теоретически-познавательного определения истинности отнюдь не вытекает ее должность, - писал М.М. Бахтин, - этот момент совершенно не содержится в ее определении и не выводим оттуда; он может быть толь-ко извне привнесен и пристегнут (Гуссерль)» . «Извне» у М.М. Бахтина означает в данном случае «изнутри самого субъекта поступка».
М.М. Бахтин отрицал также существование какого-то «специально-нравственного долженствования» . Существенной чертой индивидуаль-ного поступка является не его долженствование и не его рациональность, а его ответственность. «Поступок в его целостности более чем рациона-лен, - он ответственен. Рациональность - только момент ответственно-сти» .
При этом М.М. Бахтин не отвергает всецело долженствования как момент личной нравственности. Но долг по нему должен быть пережит «изнутри», долженствование - это определенное осознание человеком сво-ей единственной ответственности на своем единственном месте. Долг, по М.М. Бахтину, - это определенное моральное отношение человека к само-му себе, к факту своего не-алиби в бытии, лежащего «в основе самого кон-кретного и единственного долженствования поступка» . Человек «должен иметь долженствование ко всему». Отсюда у Бахтина и такие, имеющие положительное содержание, высказывания как: «долженствующая при-частность», «моя должная установка», «мое единственное долженствова-ние с моего единственного места» и др. И с бахтинским пониманием долга как элемента внутренней моральной мотивации поступка можно согла-ситься, но имея в виду, что все же моральный долг имеет и другие аспекты.
А.А. Гусейнов согласен с тем, что нельзя рассматривать долг, как «адекватное выражение сути морали». Специфика морали больше связана с модальностью сослагательного наклонения, используемого в ее языке.
С нашей точки зрения, надо признать, что не следует преувеличивать изъявительное или повелительное наклонения моральных суждений. Даже моральные заповеди можно выразить в сослагательном наклонении, при-мером чего являются девять заповедей блаженства Иисуса Христа. Но и всецело исключать долг, императивность из морали также неправомерно.
Если теперь обратиться к естественному нравственному закону, то можно представить три его формулировки, из которых одна в сослагатель-ном наклонении, а другие - в повелительном. Первую формулировку есте-ственного нравственного закона можно представить в следующем виде: «Каждый человек способен к осознанию добра и зла и ответственности за них». Вторая формулировка следующая: «Каждый человек осознает добро и зло и долг перед утверждением добра и отрицанием зла». При этом пер-вична первая формулировка, вторая - это «приобщенный момент» первой, говоря языком Бахтина.
Третья формулировка естественного нравственного закона - это его идеальная форма, как не данность, что характерно для первых двух форму-лировок, а заданность. И это - закон любви. В такой формулировке есте-ственный нравственный закон известен давно. И данная формулировка в свою очередь имеет множество определений, интерпретаций. Это и закон любви Иисуса Христа: «Любите врагов ваших». И такая христианская максима как: «Любите Бога больше себя, а другого человека как самого себя». М.М. Бахтин в конце своего философского шедевра «К философии поступка» сформулировал принцип «абсолютного само-исключения», что также предстает определенной формулировкой естественного нравствен-ного закона как закона любви. Данный закон определяет возможность и ответственность человека, а также его долг перед трансценденцией во вне, к другому.
Существуют ли факты наличия естественного нравственного закона и его проявления в человеке? Собственно, основанием для его признания служит хорошо известный из повседневной практики факт интуитивного осознания каждым добра и зла в разных ситуациях, и своего долга, вины или удовлетворения за совершенные поступки. Другим фактом существо-вания естественного нравственного закона является «духовная инерция», под которой мы понимаем особое явление в сфере культуры, когда, не-смотря на меняющиеся исторические условия, новые поколения людей продолжают ценить прошлые, «старые» ценности, и, когда это становится возможным, быстро возвращаются к ним. Подобное явление наблюдалось совсем недавно в России, когда в 90-е годы XX века произошел ренессанс религии и христианских моральных ценностей.
К фактом проявления естественного нравственного закона можно отнести реакцию/ детей, даже младенцев на добро и зло. Младенец, лежа-щий в кроватке и не умеющий еще говорить, видя наклоненное к нему злое лицо реагирует на него плачем. И, напротив, созерцая доброе лицо сам расцветает в улыбке.
Американский ученый Марк Хаузер в своей книге «Мораль и ра-зум», имеющей и второе знаковое название «Как природа создала наше универсальное чувство добра и зла» (М., 2008), собрал много примеров проявления в людях «врожденных моральных инстинктов», к которым можно с оговоркой отнести и естественный нравственный закон. Или, наоборот, считать, что естественный нравственный закон действует в че-ловеке как определенные моральные инстинкты. М. Хаузер пишет: «Я рассматриваю психологические основы морали как инстинкт, т.е. как сло-жившуюся в эволюции способность человеческой психики неосознанно и автоматически порождать суждения о добре и зле» .
В качестве яркого примера проявления в человеке так понимаемого морального инстинкта может быть расхождение между естественной (ин-стинктивной) и официальной, даже общепринятой оценкой действия и бездействия. Так, в случае эвтаназии передозировка лечебных средств и остановка средств жизнеобеспечения, одинаково приводящие к смерти па-циента, нашей моральной интуицией (моральным инстинктом) оценивают-ся одинаково как безнравственные, а официально последние, т.е. остановка средств жизнеобеспечения, могут быть нравственно оправданы.
Косвенно о признании естественного нравственного закона свиде-тельствуют и некоторые значимые этические учения, в которых он прямо не называется. Показательным является этика Сократа. Как известно, Со-крат умер с убеждением, что человек совершает зло из-за недостатка соот-ветствующих знаний, что в конечном счете всякое зло приносит страдание. Если же человеку объяснить это, в чем важнейшая функция Просвещения, то любой разумный индивид не станет нарушать заповедей добра. Несо-мненно, что Сократ неоднократно встречал противоположные примеры, когда просвещенные люди, в том числе его обвинители на суде, вели себя как негодяи. Но он остался верен своей идеи. - Почему? Думается, что Сократ следовал здесь инстинктивно воспринимаемому им естественному нравственному закону. В самом деле, естественный нравственный закон, в силу своей врожденной и всеобщей природы, должен «не допустить» по-ступков человека, приносящих ему в конечном счете страдания, т.е. «не допустить» совершение зла. И можно предположить, что Сократ был убежден в универсальности и реальности естественного нравственного за-кона. При этом Сократ, как и другие античные этики, не признавал идеи грехопадения человека, делающего его противоречивым, нецельным суще-ством. Такая идея была продуктом иной культуры - не греческой, а иудейской.
Учение о грехопадении переняло у иудаизма и христианство, кото-рое имеет и позитивное учение о естественном нравственном законе. Как возможно их сочетание? - Только через противоречия и внутреннюю борьбу. Уже у апостола Павла мы видим подтверждение данного тезиса в его знаменитом признании: «Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю» .
Таким образом в отличии от тезиса грехопадения естественный нравственный закон имеет более универсальный, всеобщий характер, и, следовательно, в большей степени выражает сущность и специфику нрав-ственности. Повторимся, что с нашей точки зрения следует признать есте-ственный нравственный закон, но следует также и правильно его пони-мать. Одним из недостатков в интерпретации данного закона является его идеализация и преувеличение его универсальности, когда все моральные заповеди и даже основные понятия морального сознания трактуются как проявление естественного нравственного закона. Такое наблюдается, например, в православной религиозной литературе. «Таким образом, - пишет архимандрит Платон, - содержание естественного нравственного закона совпадает с основными понятиями, присущими нравственному со-знанию каждого народа» .
Из двух основных формулировок естественного нравственного зако-на, приведенных выше, логически невозможно вывести конкретное содер-жание как нравственных ценностей и норм, так и конкретных нравствен-ных понятий добра и зла. Выше мы уже отметили, что можно дедуциро-вать из формы и содержания естественного нравственного закона. Есте-ственный нравственный закон не определяет конкретно содержание ос-новных нравственных понятий, ценностей (форм) добра и зла. Да и не в этом его основная функция. Его назначение - сориентировать волю в направлении добра.
Естественный нравственный закон не исчерпывает собой содержание даже одного из основных элементов морали - нравственное сознание. Нравственный закон не тождественен ни одному моральному чувству. Ка-залось бы ближе всего к нему совесть. Но если естественный нравствен-ный закон, по определению, можно представить как определенную мо-ральную норму, то совесть - это внутренний механизм самоконтроля за выполнением данной нормы.
Итак, естественный нравственный закон является реальным феноме-ном индивидуальной морали. Его изучение следует ввести в предмет свет-ской российской этики. С ним связан целый ряд нерешенных теоретиче-ских проблем, ждущих своего исследования.

Духовное просвещение

Человек не по своей воле приходит в этот мир, от него зависит только, как прожить эту жизнь, как употребить то время, которое отвел ему Бог

Истинное совершенствование в духовной жизни связано со вниманием человека к внутренним движениям своего сердца. В руководствах к таковой жизни он находит указание, что на­добно внимать себе и наблюдать за тем, чтобы ум гармонировал с сердцем. Тогда каждый человек получит руль для управле­ния кораблем души, которым и придаст нуж­ное направление всем силам своего внутрен­него мира. Священник, как знающий, своим увещанием призывает кающегося навыкнуть вниманию себе, следить за нравственными по­буждениями нашего духа и в нравственном законе отыскать для себя указание, как пра­вить движениями своей души.

Жить в согласии с нравственным законом – значит жить по совести, по долгу, жить добродетельно. (Быт 4. 7). Закон подсказывает общие пути и средства для гармонического раскрытия нашей духовно-нравственной природы, для уяснения общих норм и путей жизни.

Нравственный закон возник из живых показаний нравственного чувства каждого отдельного человека, Сознание и разум людей фиксировали, обобщали данные этих показаний. Так возникли жизненные нормы, нрав­ственные законы у всех народов, В своей основе они несли общее понятие о нравственно добром как обязательном и нравственно злом как недозволенном.

Нравственным законам человек подчиняется при посредстве разума, нравственного чувства и свободной воли. Вот почему нравственные законы иначе называются правилами, которые направляют нашу волю, но не принуждают ее. Принуждение заменяется здесь чувством долженствования, которое, однако, тоже на­стойчиво в своем требовании: «ты должен», «так должно быть», «так надо». Такие требо­вания постоянно заявляют о себе в душе каждого человека и не дают покоя до момен­та удовлетворения их, ибо исходят они из духа, совести и разума каждого человека.

Нравственный закон является неотъемлемой принадлежностью всякого человека, так что голос нравственного закона моей совести по­нятен и созвучен совести другого человека. Требования нравственного закона распростра­няются на все свободные действия человека, и оценка этим действиям дается только нрав­ственная, то есть одобряющая или порицаю­щая.

Необходимость нравственного закона обусловлена тем, что за нарушение нравственных предписаний человек обязательно будет отве­чать перед своей совестью, перед обществен­ным мнением и Богом. Никому не позволено нарушать этот закон и мириться с этим нару­шением. От нарушения закона страдает не закон, а сам нарушитель его. Значит, его необходимо выполнять.

Никакой человек не оставлен Богом без закона. Для него существует нравственное правило, о котором Бог напомнил Каину: Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то при дверях грех лежит. Он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним (Быт, 4, 7). Посему основное требование нравственности - непрестанно твори добро.

В Новом Завете неоднократно говорится о языческих народах, не получивших участия в призвании Израиля. Бог предопределил им идти своими путями, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его (Деян. 17, 27) во времена неведения (Деян. 17, 30). Закон Божий откры­вался им через посредство их совести и мыслей (Рим. 2, 15). Апостол Павел под законом понимал предписания нравственного порядка, по которым Бог судит язычников (ср.: Рим. 1, 18; 2, 12).

Естественный нравственный закон очень бли­зок к закону Богооткровенному. Так, пророк Моисей говорит, что Божественный закон в устах… и сердце народа, чтобы исполнять его (Втор, 30, 14). Это означает, что содер­жание обнародованных Моисеем заповедей каждый человек мог найти в себе и тем уста­новить тождественность норм обоих законов.

По свидетельству святителя Иоанна Златоуста, нравственный закон, заложенный в первозданную природу человека, «неискореним и является со времен Адама надежным сожите­лем для всего рода человеческого». Все люди призваны исполнять этот закон. Исполнение приносит человеку нравственную мудрость, которая состоит в том, чтобы не только знать общие предписания нравственного закона, но и быть готовым применять его требования к своим индивидуальным запросам, особенностям и силам.

Христианская любовь, например, заповедует нам жертвовать собою ради блага ближнего, но не определяет всех частных способов и видов этой жертвенности. Это зависит от личных особенностей и обстоятельств жизни каж­дого. Один готов жертвовать собою как врач, другой как воин, третий как пастырь Христо­вой Церкви. Мудрость будет состоять в том, чтобы все эти жертвы проистекали из любви к Богу и человеку и внутренней готовности помогать ближним во славу Божию.

Настоятель Прихода храма преподобного Серафима Саровского г. Уссурийска
протоиерей Григорий Цуркан

О нравственном законе. Свойства нравственного закона

Свободная воля есть один элемент или одна часть нравственности. Второй элемент, или вторая часть, столь же существенная, есть закон нравственности. Чтобы человек мог достигнуть конечной цели, или своего назначения, он должен находиться в правильном отношении к своему назначению, в надлежащем порядке. Порядок немыслим без закона. Следовательно, в нравственной области должен иметь место закон, который дает указания, как человек должен жить, чтобы достигнуть своего назначения.

Всякий настоящий закон должен обладать двумя свойствами: всеобщностью и необходимостью. И нравственный закон обладает этими свойствами. Он всеобщ, так как тот самый закон, который я слышу в своей совести, слышат в себе и все другие люди, вырабатывая на основании слышимого положительные письменные записи. Он необходим, так как представляет собой непременное требование по отношению к человеку, хотящему достигнуть своей цели: нет другого пути к этой цели, кроме пути исполнения закона. В этом смысле нравственный закон не отличается от физического.

Но есть и различие между ними. Насчет необходимости закона скажем, что она возможна двоякая: безусловная и обусловленная. Безусловная необходимость господствует в физической природе; здесь закон непосредственно переходит в действие. В нравственной же области необходимый закон обусловлен признанием его со стороны свободной человеческой воли. Но это не значит, что в случае его отрицания волей человека закон разрушается в своем объективном значении. Нет, не достигая своего подтверждения со стороны человека положительным образом, он достигает его отрицательным образом. Он воздействует на человека, навлекая на него те пагубные последствия, которые неразлучны с уклонением предмета от закона своего существа, т. е. саморазложение, самоуничтожение, продолжающиеся до тех пор, пока человек снова не подчинится неизбежной для него необходимости закона. «Если отречетесь и будете упорствовать, то меч пожрет вас», – свидетельствует пророк (Ис. 1, 20).

Обусловленная необходимость закона называется обязательством. Обязательство есть подчинение без принуждения. А та сила, которая обязывает и повелевает, называется авторитетом, или властью, по выражению Священного Писания. Авторитет, как и обязательство, совмещает в себе свободу и необходимость: где повеления исполняются с помощью принуждения или насилия (деспотизм) или где недостает могущества воздействовать на не исполняющих повеления, там отсутствует истинный авторитет.

Насчет всеобщего нравственного закона заметим, что, хотя все люди одинаково подчиняются и исполняют один и тот же нравственный закон, между исполнением закона и действиями различных людей есть разница. Она зависит частью от их индивидуальности, от особенностей их личности, от различия нравственной способности применять общие требования закона к частным случаям, а также от различия в задачах, поставленных Богом разным людям. Нравственный деятель не относится к нравственному закону так же непосредственно, как копия относится к оригиналу. Если, например, апостол Павел внушает римлянам испытывать, что есть воля Божия благая, угодная и совершенная (гл. 12, 2), то он имеет в виду побудить их к испытанию и познанию не только общих требований, которые ко всем одинаково относятся и которые были известны римлянам, но и тех, которые были поставлены волей Божией именно им, именно в том положении, в котором они находились, и при тех духовных дарах, которыми они обладали. И в нравственной области «один Господь, но различны дары». Самая великая нравственная мудрость состоит не в том, чтобы только знать общие предписания закона и заповедей, а в том, чтобы понимать и уметь их применять в жизненных обстоятельствах.

Чтобы показать на библейских примерах различия нравственной жизни в силу индивидуальных различий, достаточно указать на Исава и Иакова, Марфу и Марию, Апостолов Петра и Павла. Для доказательства неустранимости из нравственной жизни индивидуального элемента можно указать на супружескую любовь – это основание всякого нравственного общества. Любовь, и в частности супружеская, заповедана нам законом, но он не может указать человеку на предмет его супружеской любви. Это уже личный выбор самого человека, но закон применим в любом случае. Это же можно сказать и о всяком нравственном действии, хотя в других случаях индивидуальный элемент не настолько очевиден. Так, например, закон заповедует нам жертвовать собой ради других, ради общества. Но он не определяет всех частных случаев и обстоятельств этой жертвенности. Она зависит от личности каждого человека: один жертвует собой как воин, другой – как врач, третий – как пастырь Церкви, четвертый – как ученый, пятый – как друг и т. д. В этом пожертвовании одни отдают свою жизнь, другие борются за справедливость. Каждый действует сообразно своему индивидуальному положению в нравственном мире и сообразно своей личной инициативе. Но эти положения не надо понимать как противоречие общему нравственному закону. Противоречие, конечно, возможно, но тогда мы совращаемся с нравственного пути. Пока же стоим на правильной точке зрения, не за пределами закона, не в противоречии ему, а в недрах самого закона, каждый из нас вносит нечто от себя. Каждый обязан производить нечто от себя и толковать нравственный закон в частных и непредвиденных случаях и искать средства для применения закона в каждом отдельном случае.

На основании отличия необходимости и общности нравственного закона от необходимости и общности закона физического мы получаем ясное понятие о долге и его отношении к закону. Что такое долг, или обязанность? Долг есть признание известной личностью среди известных обстоятельств обязанности исполнения предписаний закона. Закон относится ко всем людям, и все одинаково подчинены высшей авторитетной силе. А долг, или обязанность, относится к определенному лицу, к индивидуальной личности. Закон мы исполняем, выполняя долг. Потому-то говорят: «Мой долг, я исполняю свою обязанность», но не говорят: «Мой закон, я исполняю свой закон».

Нравоучители эмпирического направления полагают, что нравственный закон образовался из человеческого опыта. Идея обязанности, по их мнению, – идея не априорная, а апостериорная, т. е. она не есть идея первоначальная и принадлежащая человеческой природе.

Она образовалась с течением времени, порождена цивилизацией и передается от поколения к поколению. Она основана лишь на привычке и традициях. Образовалась она, как любая мораль, из пользы и симпатии, т. е. из невольных влечений людей к выгодной жизни и к сочувствию подобным себе. Но против этой теории говорят всеобщность идеи обязанности и невозможность для людей ее устранить. Если бы мы открыли, что идея обязанности не имеет для нас существенного значения и не связана с нашей природой, то мы могли бы освободить себя от нее, однако мы никогда не в состоянии этого сделать. Наследственная передача понятий добра и зла может объяснить только навык к повиновению, но никак не необходимость этого. Человеческий разум не тот авторитет, который мог бы императивно приказать и настоять на непременном исполнении закона.

Таким авторитетом может быть только святая и всемогущая воля Божия. Поэтому последнее основание идеи обязательства есть воля Божия. Един Законодатель и Судия (Иак. 4, 12), говорит Апостол Иаков. Бог творит все, что хочет (Пс. 113, 11). Это есть воля Божия, эте есть заповедь Его, так благоугодно Богу, – часто читаем в Священном Писании. Апостол Павел увещает христиан познавать, что есть воля Божия благая, угодная и совершенная (Рим. 12, 2). В воле Божией лежит последнее основание и всех человеческих законодательств, и всякого авторитета: «Нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены» (Рим. 13, 1). Еще Гераклит заметил, что «все человеческие законы заимствуют свое питание из Божественного закона». Таким образом, повинуясь или не повинуясь человеческому авторитету, повинуются или не повинуются Богу. Противящийся власти противится Божию установлению (Рим. 13, 2).