Покаянный канон Андрея Критского — дверь в Великий пост. Преподобный андрей критский

⁰

вятитель Андрей Критский родился в городе Дамаске около 660 года в семье благочестивых христиан Георгия и Григории. Из раннего детства Святителя сохранилось известие о том, что он был немой, не мог говорить даже до семи лет. И только лишь после причащения Святых Христовых Тайн в семилетнем возрасте отверзлись его уста. И он смог не только хорошо учиться, но впоследствии своими словесными творениями принес великую славу Церкви Божией как проповедник, один из самых лучших в Византии, и как песнотворец, то есть слагатель мелодий и слов церковных песнопений, также один из самых лучших, ярких и плодотворных.

В возрасте 14 лет он был отведен родителями в Иерусалимский монастырь Братства Гроба Господня и посвящен Богу. По пострижении в монашество святой Андрей получил послушание быть экономом Братства и одновременно нотарием Иерусалимской патриархии. После 681 года, когда в Константинополе происходили заседания Шестого Вселенского Собора, монах Андрей, вместе с двумя старцами-монахами, был послан в византийскую столицу, чтобы представить императору документы, подтверждающие полное согласие с решениями Собора всей полноты Иерусалимской Православной церкви. Старцы-монахи возвратились обратно в Иерусалим, а святой Андрей был оставлен в Константинополе, и навсегда сохранил за собой прозвище «Иерусалимита», то есть «Иерусалимлянина».

Здесь он получил послушание возглавить Орфанотрофион, или Дом для сирот при Великой церкви Святой Софии. Затем он был рукоположен в сан диакона и зачислен в клир главного храма Византии.

20 лет служил он в сане диакона и трудился в Доме сирот, проявляя не только должную заботливость, но и обнаруживая дар вести хозяйственные дела. Так, здание сиротского дома при нем было надстроено, а Дом престарелых (Герокоми он), который так же был ему поручен, несколько раз отремонтирован.

Здесь же в Константинополе он начал слагать свои дивные песнопения, которыми богато украсил Церковь Божию, прославил множество святых, дни великопостные и пасхальные.

После двадцатилетнего диаконского служения, за великие понесенные труды, святой Андрей был рукоположен в сан епископа и назначен на самую далекую тогда кафедру - на остров Крит. Но в отличие от своих предшественников и тех архиереев, которые служили на Крите после него, он носил титул архиепископа, а это самое высокое древнее звание архиерея, которое носили предстоятели церквей.

На Крите святитель Андрей построил дома для сирот и престарелых, храм в честь Влахернской иконы Божией Матери. Много заботился о своей пастве, неустанно проповедовал, молитвами своими отгонял вражеские набеги прибрежных пиратов-арабов, а однажды, во время засухи, вымолил у Бога дождь, который обильно оросил поля критских христиан.

Трудился святитель Андрей и в составлении церковных песнопений, и в проповедании слова Божия.

Несколько раз святитель Андрей посещал Константинополь, где виделся с патриархом и императором, с людьми, ему близкими. Там он выступил в защиту святых икон, когда в Византии началось иконоборчество.

В свое последнее посещение столицы святой Андрей простился со всеми, потому что почувствовал приближение кончины. По дороге на Крит он сильно заболел, остановился на острове Митилина в городке Ерессо, не доехав до Крита, и скончался там 4 июля 740 года. В этот день доныне совершается его память во всех Православных церквах.

Святитель Андрей Критский первый стал писать богослужебные каноны. Он написал каноны на все двунадесятые праздники (кроме Введения во храм Пресвятой Богородицы, в его время этот праздник отдельно не праздновался). Некоторые каноны до нас не дошли. Великий пост кроме Великого канона был украшен и другими творениями святого Андрея. В рукописях сохранились каноны в Неделю Ваий, трипеснцы всех дней Страстной седмицы, включая Великий Пяток. В Великую Субботу исполнялся Четверопеснец святого Андрея, к которому потом присоединяли свои четверопеснцы и каноны св. Косма Маюмский, инокиня Кассия, епископ Марк Отрантский. На Пасху в самую ночь пелся канон Святителя Андрея Критского. В Неделю Фомину, в Неделю Жен Мироносиц, на Преполовение Пятидесятницы и во все Недели, включая Неделю о слепом, пелись каноны святого Андрея.

Многим святым Святитель написал каноны. Им же было написано множество стихир. По количеству оригинальных мелодий-напевов святой Андрей превосходит даже преподобного Иоанна Дамаскина. Составляя Октоих, святой Иоанн вносил в него ирмосы и напевы святителя Андрея Критского.

Великий канон является самым известным творением святого Андрея. Этот канон не является самым большим по объему, канон на Сретение Господне больше Великого, а канон на Рождество Предтечи почти такой же по объему, как и Великий канон. 250 тропарей,- кроме присоединенного канона преподобной Марии Египетской и тропарей самому святому Андрею, - столько содержит Великий канон в своих 9-ти Песнях, среди которых есть и вторая Песнь.

Великий покаянный, или как его еще называют, умилительный канон, исполняется в храмах вот уже почти 1200 лет и воспринимается так же, как и тогда, когда был написан. «Мистагог покаяния», т.е. тот, кто заботливо учит, открывает тайны покаяния, - так называет святого Андрея Православная Церковь. «Покаяния учитель преизряднейший», «светом сияя Святыя Троицы», - это слова о Святом Андрее.

Нельзя научить тому, чего сам не умеешь. Покаяние святого Андрея глубокое и искреннее. Через весь канон проходит одна мысль, повторяющаяся во всех Песнях: «Согрешил больше всех человек, един согрешил Тебе , (Господи), но смилуйся и будь милосерд ко мне, ибо Ты Благоутробен». [«Благоутробен» - значит милостив и милосерд так, как Мать, которая как бы всей утробой, всем существом своим жалеет ребенка и любит его]. Чем ближе человек к Богу, тем больше видит свои грехи. Меняется масштаб и соотношение восприятия ближних и всего мира. Вот такому смирению учит нас святой Андрей Критский.

Весь Ветхий Завет делает Святитель школой покаяния. Показывая добродетели и подвиги святых, он говорит и о злых и жестоких делах, побуждая подражать добрым и отвращаться злых. Но в Великом каноне есть не только примеры из Священного Писания, а есть и увещание душе, разсуждения, молитвы. Как будто старец, исполненный сострадания и любви, взял нас за руку, ввел в свою келью и стал беседовать, рассказывать, делиться своим опытом, и вместе с нами смиренно и горячо молиться.

Великий канон потому еще так любим, что он единственный из всех канонов ближе всего стоит к аскетическим монашеским творениям, изложенным в виде кратких изречений. Сам дух канонной поэзии происходит из монашеского миросозерцания, наставлений, размышлений.

Форма канона совсем не простая, она требует от слушателя и читателя осмысления истории, переживания ее в важнейших событиях-символах, на которые опирается ум: это суть ирмосы, воспевающие во всех канонах праздник или память святого через осознавание события дня, через столпы-вехи древней Священной Истории. Монах-песнотворец просит у Бога утвердить его ум «на недвижимом камени заповедей» Божиих. Все колеблющееся, все мятущееся должно уступить место кристальности и твердости предстояния пред Богом, когда и ум, и сердце, и все существо человека находится в той гармонии, которая давно утеряна людьми, но по-прежнему ищется и находится монахами. «Пра ксис и феори я», - «делание и созерцание» воспеваются в четвертой Песни Великого канона. Святой Андрей как бы увлекается и забывает, что его слушают не одни только монахи, и в самых красивых и изящных строфах канона говорит о важнейшем соотношении этих двух состояний подлинного монашеского жития.

«Но облобызай покаяние!» - так восклицает святой Андрей в одном тропаре Великого канона. Греческое слово «покаяние» означает не только раскаяние, но решительную, хотя иногда и мучительную, трудную, скорбную, перемену ума. Ум должен измениться! От греха и забот, от угрызений и терзаний мира сего, от тленности и уничтожения ум должен, изменившись, вернуться к тому состоянию, которое изначально даровал человеку Бог. Покаяние есть процесс всей жизни, вот почему покаяние требуется и впервые осознавшему свой грех человеку, и святому, достигшему великих высот подвижнической жизни.

«Ты бо еси тайнник покаяния преизряднейший» - поет Церковь святому Андрею Критскому. Но быть таинником покаяния она призывает и каждого священника. Потому что после его смерти, после совершения его погребения и прощания с ним, по Уставу поются ирмосы Великого канона в то время, когда гроб почившего священника обносится вокруг храма перед самым погребением. Прощальная песнь духовных чад и прихожан со своим пастырем - ирмосы Великого канона! Прихожане поют самое дорогое из того, что они могут вспомнить о священнике: символ покаяния и изменения ума: «Помощник и покровитель бысть мне во спасение…» Ибо ничто не ценится больше, чем пастырская помощь священника в покаянии. Священник как бы «открывает глаза» человеку, возвращает ему «изгнанного из мира сего» Бога, святых Ангелов, Пречистую Богородицу, всех Святых Его, всю полноту ожидающего нас Царства Небесного. И тогда получается, что Великий канон приобретает значение символа всей жизни Пастыря и пасомых, Батюшки и прихожан, символ спасения человека от греха и смерти.

Пусть никогда Великий канон не делается «памятником византийской литературы», а остается самой современной книгой, необходимой каждому человеку, каждому прихожанину. Пусть не только во время Великого поста она будет читаться, а в любое время года, чтобы как можно больше и полнее воспринять нам и усвоить спасительное покаяние, о котором так прекрасно поведал великий учитель древней Церкви святитель Андрей Критский.

Покаянный канон можно описать как покаянный плач, раскрывающий нам всю необъятность, всю бездну греха, потрясающий душу отчаянием, раскаянием и надеждой. С исключительным искусством св. Андрей переплетает великие библейские образы — Адама и Еву, рай и грехопадение, патриарха Ноя и Потоп, Давида, Обетованную Землю и выше всего Христа и Церковь — с исповеданием грехов и раскаянием. События священной истории явлены, как события моей жизни, дела Божий в прошлом, как дела, касающиеся меня и моего спасения, трагедия греха и измены, как моя личная трагедия. Моя жизнь показана мне, как часть той великой, всеобъемлющей борьбы между Богом и силами тьмы, которые восстают на Него.

Покаянный канон снова и снова о духовной истории мира, которая в то же время — история и моей души. Слова Канона призывают меня к ответу, ибо говорят они о событиях и делах прошлого, смысл и сила которых вечны, поскольку каждая человеческая душа — единственная и неповторимая — проходит тем же путем испытаний, стоит перед тем же выбором, встречается с той же высшей и

важнейшей реальностью. Примеры из Священного Писания не просто «аллегории», как думают многие люди, считающие поэтому, что Великий Канон чересчур перегружен именами и происшествиями, не относящимися к ним. Такие люди спрашивают, зачем говорить о Каине и Авеле, о Соломоне и Давиде, когда проще было бы сказать: «я согрешил»? Они не понимают, что самое понятие слова грех в библейском и христианском предании имеет глубину и насыщенность, которых «современный человек» просто не в силах понять, и что поэтому исповедание им своих грехов глубоко отлично от настоящего христианского раскаяния. Действительно, та культура, в которой мы живем и которая образует наши современные взгляды, в сущности просто исключает понятие греха. Потому что грех это, прежде всего, падение человека с неизмеримой духовной высоты, отказ его от своего «высокого призвания». Но какое значение это может иметь для культуры, которая не знает и отрицает эту «духовную высоту», это «призвание» и оценивает человека не «сверху», а «снизу», — для культуры, которая если и не отрицает открыто Бога, то фактически вся, сверху донизу, материалистическая и потому рассматривает жизнь человека только с точки зрения материального благополучия, не признавая его высокого, трансцендентального призвания? В ней грех рассматривается главным образом как естественная «слабость», происходящая в основе от социального неустройства и поэтому исправляемая лучшей социальной и экономической организацией. Поэтому современный человек, если он и исповедует свои грехи, уже не раскаивается в них. В зависимости от того или иного понимания им своих «религиозных обязанностей», он либо формально перечисляет свои прегрешения и нарушения обрядовых правил, либо же говорит с духовником о своих «проблемах», ожидая от религии своего рода терапии, лечения, которое вернет ему счастье и спокойствие. Ни в том, ни в другом случае мы не видим раскаяния, потрясения человека, который, узрев себя как образ неизреченной славы, сознает, что он изменил этому «образу», запятнал и отверг его своей жизнью; нет раскаяния как печали о грехе, исходящей из самой глубины человеческого сознания, как желания вернуться, как отдачи себя Божьему милосердию и любви. Вот почему недостаточно просто сказать: «я согрешил». Эти слова приобретают свое подлинное значение и действенность только тогда, когда грех воспринят и пережит во всей его глубине и горести.

Значение и цель Великого Канона именно в том и состоят, чтобы явить нам грех и тем самым привести нас к раскаянию. Но он являет нам грех не определениями и перечислениями, а неким глубоким созерцанием библейской истории, которая поистине есть история греха, покаяния и прощения. Это созерцание вводит нас в совершенно иную духовную культуру, призывает нас принять совершенно иное понимание человека, его жизни, его целей, его духовных «мотиваций». Канон восстанавливает в нас то духовное мироощущение, внутри которого раскаяние становится снова возможным.

В составе Императорского Минология 1034–1041 гг. (изданного В. В. Латышевым, 1912). Неопубликованным остается энкомий Иосифа Калофета (+ 1355) в рукописи XIV в. из монастыря Пантократора .

Преподобный Андрей родился около г. в Дамаске . Согласно житию, составленному Никитой, родителей Андрея Критского звали Георгий и Григория. До 7 лет ребенок был немым и заговорил лишь после причащения Святых Таин . Начальное образование получил в Дамаске, где изучил основы грамматики, риторики и философии. В 15-летнем возрасте Андрей Критский поступил в Святогробское братство при храме Воскресения в Иерусалиме , где был пострижен в монашество , посвящен в чтеца, а затем назначен нотарием и экономом. Осенью г., после того как акты VI Вселенского Собора были присланы в Иерусалим и приняты Иерусалимской Церковью , Андрей Критский вместе с 2 монахами доставил их в Константинополь .

Оставшись в столице Византии, Андрей Критский был посвящен в диакона церкви Святой Софии и прослужил в этом сане свыше 20 лет; в его ведении находились сиротский приют Святого Павла и богадельня при храме Святой Софии. При Константинопольском Патриархе Кире (706–712) Андрей Критский был хиротонисан во епископа и получил назначение на кафедру в г. Гортина (остров Крит) с титулом «архиепископа Критского».

Проповеди Андрея Критского написаны на аттическом диалекте, язык полон метафор и символов. По современному Типикону положено читать на утрене соответствующих праздников 3 Слова святителя на Рождество Богородицы, на Успение Богородицы и на Неделю ваий.

Андрей Критский также известен как мелод , т. е. сочинитель текстов и мелоса, многих ирмосов , самогласных тропарей и самогласных стихир , сохранившихся в рукописных и печатных Ирмологиях, Минеях, Триодях, Стихирарях, Феотокариях (см. Богородичник). Н. Томадакис связывает имя Андрея Критского с созданием жанра 9-песенного канона , вытеснившего собой в литургической практике кондак .

Самый известный канон Андрея Критского, шедевр византийской духовной поэзии – покаянный Великий канон , состоящий из 250 тропарей и 11 ирмосов, повествующий о сюжетах грехопадения и покаяния в Ветхом Завете и Новом Завете (преступление заповеди Адамом, убийство Авеля Каином, покаяние царя Давида и мытаря и др.). Язык Великого канона изобилует цитатами из библейских текстов, аллюзиями на гимны святителя Григория Богослова , преподобного Романа Сладкопевца . После г. Акакием Савваитом был составлен комментарий на Великий канон, упоминающий победу императора Василия II над болгарами, основание Мосинополя и содержащий сведения о завовевании Константинополя латинянами. Андрей Критский писал каноны как на свои собственные ирмосы , так и на ирмосы святителя Германа , преподобного Иоанна Дамаскина , преподобного Космы Маиумского .

Кроме Великого канона Андрею Критскому принадлежат каноны на главные византийские церковные праздники, большинство из них включено в состав современных богослужебных книг: каноны на Рождество Христово, Богоявление, Сретение Господне, Благовещение, Неделю ваий, Пасху, Преображение, Рождество Пресвятой Богородицы, Зачатие святой Анны, Рождество Иоанна Предтечи, Усекновение главы Иоанна Предтечи, на дни памяти святых Маккавеев, поклонения веригам апостола Петра, святителей Григория Богослова и Иоанна Златоуста и на день обретения его мощей, великомученика Георгия, мученика Кодрата, святителя Игнатия Богоносца, святой Феклы, святителя Николая, святого Патапия, а также каноны, трипеснцы, четверопеснец и самогласные стихиры на многие дни цикла Постной и Цветной Триоди (например, трипеснцы и четверопеснец Страстной седмицы, канон Пасхи, ныне не печатающийся в богослужебных книгах, и др.). Канон Успения Пресвятой Богородицы, по Евергетидскому Уставу (XII в.) положенный на предпразднство Успения, сохранился только в славянских списках . Известно около 70 канонов, приписываемых Андрею Критскому.

Отличительные черты канонов Андрея Критского: отсутствие акростиха , наличие 2-й песни, число тропарей песни обычно превышает 4, песнь может иметь 2 ирмоса.

Служба Андрея Критского содержится в Минее XII в. . В переведенный в 1-й пол. XII в. на Руси нестишной Пролог включены под 4 июля память Андрея Критского без жития, под 4 июня – краткое житие святого . В 1-й пол. XIV в. краткое житие Андрея Критского было вновь переведено (по-видимому, сербами на Афоне) в составе Стишного Пролога . Кроме основного праздника 4 июля, в ряде календарей память Андрея Критского указывается под др. датами, отражающими более архаичную визант. традицию: 29 апр.– в Апостоле и 4 июня – в Румянцевском Обиходе . Под 4 июня память Андрея Критского встречается и в более поздних рукописях: напр., в новгородских Минеях и XVI в., происхождение которых Е. М. Шварц связывает с сербскими Минеями, привезенными игуменом Лисицкого монастыря Иларионом с Афона в конце XIV в. ВМЧ содержат под 4 июля проложные жития и пространное житие Андрея Критского, написанное Никитой патрикием и квестором . По мнению А. А. Алексеева, перевод данного жития выполнен в Вост. Болгарии в в. и, по наблюдению О. А. Белобровой, отличается буквальностью . Переводное пространное житие читалось и переписывалось на Руси. В настоящее время известно значительное число его списков XVI -XVIII вв. в составе четьих Миней и сборников. Краткое житие Андрея Критского и Слова Андрея Критского включены во все издания Пролога (7 московских изданий с 1643 по 1696). В кон. XVII в. переработанное житие Андрея Критского с учетом данных печатного Пролога включил в свои Минеи под 4 июля святитель Димитрий Ростовский .

Большое распространение в русской письменности –XVII вв. получили гимнографические произведения и Слова Андрея Критского. Некоторые сочинения сохранились в составе древнейших рукописей XII –XIII вв. (напр., покаянный Великий канон в постной Триоди XII в. , гомилия «О четверодневном Лазаре» в Успенском сборнике кон. XII – нач. XIII вв. . Русские списки кон. XII в. Студийско-Алексиевского Типикона 1034 г. предписывает читать слова преподобного Андрея из цикла Триоди Постной и Цветной и на двунадесятые праздники (Горский, Невоструев. Описание. Отд. 3, ч. 1. С. 247–256).

Преподобный Андрей Критский особо почитался в княжеской среде. По всей видимости, он являлся небесным покровителем святого благоверного князя Андрея Боголюбского и Андрея , сына святого благоверного князя Александра Невского . Несомненно в честь Андрея Критского был наречен Андрей, сын Ивана Калиты , родившийся 4 июля г. . Автор анонимного хожения в Царьград (кон. XIII – нач. XIV в.) и Стефан Новгородец (1348–1349) рассказывают об исцелениях от нетленных мощей прп. Андрея, находившихся в константинопольском монастыре его имени .

В Великом каноне , читаемом в четверг 5-й седмицы Великого поста, в каждой из песен перед троичном, помещено по одному тропарю Андрея Критского.

Иконография

Известны 2 типа изображения Андрея Критского – в монашеском и в святительском облачении. Как преподобный (в хитоне, куколе, мантии) Андрей Критский представлен: на фреске в капелле 3 в Гёреме, IX в.,– с длинной седой бородой; на миниатюре Минология XI в. ; на фреске сев. стены диаконника церкви св. Никиты в Чучере, 1309–1316 гг.,– в руках свиток с надписью: «Еще приносим Ти словесную сию...». Также в настенных минологиях: церкви вмч. Георгия в Старо-Нагоричино (Македония), 1317–1318 гг.,– в рост; в нартексе церкви Благовещения монастыря Грачаница (Югославия, Косово и Метохия), 1321–1322 гг.,– погрудно; в нартексе церкви вмч. Георгия в с. Оморфи, Кастория (Греция), кон. XIII – нач. XIV вв.; в нартексе архиеп. Даниила 2, Печская Патриархия (Югославия, Косово и Метохия), 1565 г.; в трапезной монастыря Дионисиат на Афоне, 1547 г. В рус. памятниках – на иконе Божией Матери «Благодатное небо», 40-е гг. XVII в. (церковь Св. Троицы в Никитниках, Москва) – в молении Богородице; иконе «Вмч. Артемий и прп. Андрей, архиеп. Критский», кон. XVII в. (КИАХМЗ) – в молении Иисусу Христу, с развернутым свитком с надписью: «Господи призри с небесе...».

Иконография Андрея Критского как святителя (в фелони, омофоре, с Евангелием в руках), с недлинной седой бородой, получила распространение в рус. искусстве. Так он представлен: на малом саккосе Фотия, митр. Московского, сер. XIV в., XV–XVII вв. – с остроконечной бородой; в греко-грузинской рукописи ; на вологодской иконе «Минея на июль», кон. XVI в.; на миниатюре XVII в. , помещенной перед «Словом Андрея Критского о чести и о поклонении святых икон» – свт.Андрей в белом клобуке; иконе «Пророк Самуил и св. Андрей Критский пред Корсунской иконой Божией Матери», 1707 г., мастера Оружейной палаты (ГРМ),– в черном клобуке и с жезлом; на рус. минейной иконе XVIII в. (музей в Реклингхаузене); иконе «Преподобные Андрей Критский, Евдокия, Зосима и Савватий Соловецкие», 1820 г., написанной И. А. Богдановым-Карбатовским (АМИИ); на эмалевой иконке «Св. равноап. Елена и свт. Андрей Критский», 1-я пол. XIX в. (ЦМиАР) – с раскрытой книгой в руках.

«Ерминия » Дионисия Фурноаграфиота , нач. XVIII в., дважды упоминает Андрея Критского как «старца с седою бородою»: среди святителей, говорящего «Вонми, Господи Иисусе Христе...» (Ч. 3. § 8. № 13), и среди гимнографов, с надписью: «Помощник и Покровитель бысть мне во спасение» (Ч. 3. § 15. № 2). В Большаковском иконописном подлиннике, XVIII в., об Андрее Критском сказано: «Сед, аки Власий, риза кресты, во амфоре [омофоре], испод вохра с белилом».

Храмы, святыни

В г. во имя свт. Андрея Критского был устроен придел в колокольне храма Харитона Исповедника XVII в. (в Огородниках) в Москве.

Частицы мощей свт.Андрея Критского были вложены в Крест воздвизальный, 1494/95 гг. (ГММК); панагию-мощевик Иоанна Грозного, XVI в. (ГММК); в Крест-мощевик, нач. XVII в., из Благовещенского собора Московского Кремля (ГММК).

Литература

BHG, N 113–114c;
Памятники старинной русской литературы, издаваемые гр. Г. Кушелевым-Безбородко / Под ред. Н. Костомарова. СПб., 1860. С. 415–417;
Papadopoulos-Kerameus. Analekta. T. 5. S. 169–179;
ЖСв. Июль. С. 69–72;
Лопарев Х. Описание некоторых греческих житий святых, III: Житие св. Андрея Критского // ВВ. 1897. Т. 4. С. 345–348;
Latysev. Menolog. Fasc. 2. P. 136–137;
Гудзий Н. К. К легендам об Иуде предателе и Андрее Критском // РФВ. 1915. № 1;
Лихачев Н. П. Материалы для истории византийской и русской сфрагистики. Л., 1928;
Книга хожений: Зап. рус. путешественников XI–XV вв. М., 1984;
Минея (МП). Июль. Ч. 1. С. 248–261;
Повесть об Андрее Критском // ПЛДР: XVII в. М., 1988. Кн. 1. С. 270–274, 640–641;
Белоброва О. А. Андрей Критский в древнерусской литературе // ТОДРЛ. 1999. Т. 51. С. 215–220.
Филарет (Гумилевский). Историческое учение об отцах Церкви. СПб., 1859;
Петров Н. О. О происхождении и составе славяно-русского печатного Пролога (иноземные источники). К., 1875;
Веселовский А. Н. Андрей Критский в легенде о кровосмесителе и сказание об апостоле Андрее // ЖМНП. 1885. Т. 239. № 6. С. 231–237;
Драгоманов М. П. Славяньските преправки на Едиповата история. София, 1891;
Пономарев А. Андрей, архиепископ Критский, св. // ПБЭ. Т. 1. Стб. 765–769;
Heisenberg A. Ein jambisches Gedicht d. Andreas v. Kreta // BZ. 1901. Bd. 10. S. 505–514;
Vailhe S. Saint Andre de Crete // EO. 1901/02. T. 5. P. 378–387;
М-ов П. Св. Андрей Критский как церковный песнописец // Олонецкие ЕВ. 1902. № 4. С. 143–149; № 5. С. 181–187; № 6. С. 221–226; № 7. С. 276–279; № 8. С. 299–302; № 9. С. 330–334;
Рождественский М. Св. Андрей Критский как церковный песнописец // Странник. 1902. Март. С. 447–472. Июнь. С. 1136–1141;
Филарет. Песнопевцы. С. 195–200;
Petit L. Andre de Crete // DACL. T. 1. Col. 2034–2041;
Колокольников М., свящ. Великий «канон» св. Андрея Критского и его совр. значение // Странник. 1909. № 2. С. 192–206;
Карабинов И. Постная Триодь. СПб., 1910. С. 98–107;
Mercenier E. A propos d’Andre de Crete // Tome commemoratif du millenaire de la Bibliotheque Patrarcale d’Alexandrie. Alexandrie, 1953. P. 170–178;
Sanz P. Ein Fragment eines neuen Kanon d. Andreas v. Kreta // JOBG. 1955. Bd. 4. S. 1–11;
Тодоров Т. Св. Андрей Критский – великий песнописец // Церковен вестник. София, 1961. № 6;
Будовниц И. У. Словарь русcкой, украинской, белорусской письменности и литературы до XVIII в. М., 1962. С. 76, 298;
Сарафанова (Демкова) Н. С. Произведения древнерусской письменности в сочинениях Аввакума // ТОДРЛ. 1962. Т. 18. С. 335;
Shiro G. Caratteristiche dei canoni di Andrea Cretese: Studi su alcune composizioni inediti del melode // Krhtik Cronik. 1963. T. 15–16. S. 113–138;
Richard M. Le commentaire du Grand Canon d’ Andre de Crete par Acace le Sabaïte // EEBS. 1965. T. 34. S. 304–311;
Талин В. Святый Андрей, пастырь Критский, и его Великий покаянный канон // ЖМП. 1968. № 2. С. 65–72;
Рябцев А. Великий канон – школа покаяния (этюд) // Там же. 1969. № 3. С. 71–76;
Процюк Ю., прот. Наука покаяння у Великому канонi св. Андрея Критського. Львiв, 1972. Ðêï.;
Szoverffy. Hymnography. Vol. 2. P. 6–10;
Древнерусское шитье XV–XVIII в. в собрании Гос. Русского музея: Кат. выст. / Сост. и авт. ст. Л. Д. Лихачева. Л., 1980;
Климова М. Н. Опыт текстологии Повести об Андрее Критском // Древнерусская рукописная книга и ее бытование в Сибири. Новосиб., 1982. С. 46–61;
она же. Повесть об Андрее Критском и фольклор (некоторые аспекты сопоставительного анализа) // Рукописная традиция XVI–XIX веков на востоке России. М., 1983. С. 27–39;
НКС. Т. 3. С. 512–513;
Правдолюбов С., протод. Великий канон св. Андрея Критского: История. Поэтика. Богословие: Магист. дис. / МДА. М., 1987. Т. 1–2 [Библиогр. и список соч.];
Шварц Е. М. Новгородские рукописи XV в.: Кодикол. исслед. ркп. Софийско-Новгородского собр. Гос. Публичной б-ки. М.; Л., 1989. С. 29;
Власова О. М. Древнерусское искусство в коллекциях Пермской гос. Художественной галереи // ПКНО, 1992. М., 1993;

Литература по иконографии

Ерминия ДФ. С. 160, 175;
Detzel. Bd. 2. S. 64;
Большаков. Подлинник иконописный. С. 39, 112;
Millet, Frolow. Vol. 3. Tab. 32:3, 106:1, 107:2;
Skrobucha H. Katalog Ikonenmuseum Recklinghausen. Recklinghausen, 1968. № 266;
Knoben U. // LCI. Bd. 5. Sp. 156;
Миjовиz. Менолог. С. 191, 280, 301, 373;
Правдолюбов С., прот. Великий канон св. Андрея Критского: Магист. дис. Т. 1. Л. 3; Т. 2. Л. 2, 215;
Власова О. М. Древнерусское искусство в коллекциях Пермской гос. художественной галереи// ПКНО, 1992. М., 1993;
Сорок сороков. Т. 2. C. 483, № 87;
Евсеева. Афонская книга. С. 315, № 167;
Белоброва О. А. Андрей Критский в древнерусской литературе и искусстве // ТОДРЛ. Т. 51. С. 206–220. Ил. 208;
Христианские реликвии. С. 30, 134–136, 177–180.

Использованные материалы

Статья из II тома «Православной энциклопедии»

В византийских календарях память Андрея Критского указывается 29 апреля, 4 мая, 4 июня и 4 июля. Под 29 апреля она зафиксирована в Евангелиях XI–XII вв. константинопольского происхождения (Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 2. С. 126); под 4 мая – только в Типиконе Великой церкви X в. (Mateos. Typicon. P. 281); под 4 июня – в Синаксаре Константинопольской церкви X в. (SynCP. Col. 730) и Типиконе Великой церкви X в. (Mateos. Typicon. P. 304–305); под 4 июля – в большинстве греческих календарей: Типиконе Великой церкви X в. (Mateos. Typicon. P. 330–331), во всех редакциях Студийского и Иерусалимского уставов, Минологии Василия II (PG. 117. Col. 524), Стишных синаксарях Христофора Митилинского XI в. (Cristoforo Mitileneo. Calendari. P. 453, 457) и Феодора Продрома нач. XII в. (Teodoro Prodromo. Calendario. P. 130)

ГИМ. Син.гр. 437. Л. 208

Messan. Salvad. 27. Fol. 238r

РНБ. O. I. 58. Л. 120 об., XV в.

РНБ. Q.I.1007. Л. 145 об.

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Андре́й Кри́тский или Андре́й Иерусали́мский (ок. , Дамаск - 4 июля , Эресос, о. Лесбос) - известный христианский богослов , проповедник и автор духовных гимнов, архиепископ города Гортина на Крите .

Жизнеописание

Считается, что святой Андрей Критский изобрёл или по крайней мере впервые ввёл в византийскую литургическую службу саму форму канона . Авторству Андрея Критского приписывается около 70 канонов.

Великий покаянный канон

Андрей Критский известен как автор Великого покаянного канона , текст которого находится в Триоди постной и состоит из 250 тропарей (строф) и считается самым длинным каноном из существующих. По мнению протопресвитера Александра Шмемана , этот канон «можно описать как покаянный плач, раскрывающий нам всю необъятность, всю бездну греха, потрясающий душу отчаянием, раскаянием и надеждой » .

Великий покаянный канон - один из наиболее ранних канонов, поэтому его отличают некоторые особенности: он представляет собой собрание припевов или тропарей к библейским песням . Ирмосы представляют собой стихи из библейских песней, редко дополненные песнописцем. Великий канон содержит 9 песней, это один из немногих канонов, сохранивших в наше время 2-ю песнь.

Почти в каждой песни канона можно выделить 2 части: 1-я - беседа со своей душой о своих грехах и средствах их исправления; 2-я - молитвенный вопль к Богу о помиловании. Для обзора своих грехов он рассматривает библейскую историю: в 8 песнях преимущественно Ветхий Завет и в 1 - 7-ых песнях эпизодически, преимущественно в конце 8-й и в 9-ой - Новый Завет , указывая на примеры грехов и грешников в укоризну своей душе за подражание им и приводя праведников как положительные примеры для подражания. Святой видит себя глубоко грешным человеком, превзошедшим прочих во грехе.

К канону примыкают 2 ряда песнопений: 16 тропарей «Блаженн » (видимо, составленных вместе с каноном) и 24 алфавитных стихир (имеющих алфавитный акростих), ныне читаемых или поющихся на Господи, воззвах .

Впервые богослужебное употребление Великого канона зафиксировано в памятниках студийской традиции, в Ипотипосисе и др. Сам канон появляется уже в древнейших дошедших до нас Постных триодях (X-XI вв). По этим источникам, его пение было предписано на 5-й седмице Великого поста, но день седмицы варьируется.

Данная служба является очень продолжительной и особенно величественно проходит у старообрядцев , которые во время семичасового непрерывного богослужения совершают около тысячи земных поклонов, поскольку старообрядцами на практике выполняются уставные указания о земных поклонах во время богослужения.

На Великий канон в разное время составили комментарии:

В музыке

Напишите отзыв о статье "Андрей Критский"

Примечания

Называют также и 726 года
Православная энциклопедия . Том II. - М .: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия» , 2001. - С. 352-355. - 752 с. - 40 000 экз. - ISBN 5-89572-007-2
St. Andrew of Crete (англ.)
// Православная энциклопедия . Том II. - М .: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия» , 2001. - С. 64-65. - 752 с. - 40 000 экз. - ISBN 5-89572-007-2
Творим же на кийждо тропарь метания 3 - Типикон, последование великого повечерия в понедельник первой седмицы Великого поста и утрени в четверг пятой седмицы поста
В современной богослужебной практике РПЦ уставные указания о земных поклонах выполняются не во всех приходах и монастырях
"Говорится буквально о метаниях, которые не следует понимать как «малые земные поклоны», «метание суть: в пояс поклонитися как мощи до земли рукою достать, а великий поклон в землю челом ударить» ()
Виссарион (Нечаев), еп. Уроки покаяния в Великом каноне св. Андрея Критского, заимствованные из библейских сказаний. Спб., 1897 - 3-е изд.
Филипп (Симонов), игумен. Училище покаяния: Схолии на полях Великого канона. - М.: ПаломникЪ, 2008.
. Валаам , Никольский скит. 1998
Олег Погудин .

Литература

Андрей (св., архиепископ критский) // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
// Православная энциклопедия . Том II. - М .: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия» , 2001. - С. 352-355. - 752 с. - 40 000 экз. - ISBN 5-89572-007-2
// Православная энциклопедия . Том XIXVII. - М .: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия» , 2004. - С. 453-454. - 752 с. - 39 000 экз. - ISBN 5-89572-010-2
Кириллин В. М. «Великий покаянный канон» святителя Андрея, архиепископа Критского, в древнерусской переработке // Древняя Русь. Вопросы медиевистики . 2003. № 3 (13). С. 79-94.

Ссылки

Димитрий Ростовский . Память святого отца нашего Андрея, архиепископа Критского
на сайте «Азбука веры»

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Отрывок, характеризующий Андрей Критский

Но это уже другая, хоть и интереснейшая история.

У тебя не так уж много времени, Изидора. И я думаю, ты захочешь узнать совершенно другое, что близко тебе по сердцу, и что, возможно, поможет тебе найти в себе побольше сил, чтобы выстоять. Ну, а этот, слишком тесно «тёмными» силами запутанный клубок двух чужих друг другу жизней (Радомира и Джошуа), в любом случае, так скоро не расплести. Как я уже сказал, у тебя просто не хватит на это времени, мой друг. Ты уж прости...
Я лишь кивнула ему в ответ, стараясь не показать, как сильно меня занимала вся эта настоящая правдивая История! И как же хотелось мне узнать, пусть даже умирая, всё невероятное количество лжи, обрушенной церковью на наши доверчивые земные головы... Но я оставляла Северу решать, что именно ему хотелось мне поведать. Это была его свободная воля – говорить или не говорить мне то или иное. Я и так была ему несказанно благодарна за его драгоценное время, и за его искреннее желание скрасить наши печальные оставшиеся дни.
Мы снова оказались в тёмном ночном саду, «подслушивая» последние часы Радомира и Магдалины...
– Где же находится этот Великий Храм, Радомир? – удивлённо спросила Магдалина.
– В дивной далёкой стране... На самой «вершине» мира... (имеется в виду Северный Полюс, бывшая страна Гиперборея – Даария), – тихо, будто уйдя в бесконечно далёкое прошлое, прошептал Радомир. – Там стоит святая гора рукотворная, которую не в силах разрушить ни природа, ни время, ни люди. Ибо гора эта – вечна... Это и есть Храм Вечного Знания. Храм наших старых Богов, Мария...
Когда-то, давным-давно, сверкал на вершине святой горы их Ключ – этот зелёный кристалл, дававший Земле защиту, открывавший души, и учивший достойных. Только вот ушли наши Боги. И с тех пор Земля погрузилась во мрак, который пока что не в силах разрушить сам человек. Слишком много в нём пока ещё зависти и злобы. Да и лени тоже...

– Люди должны прозреть, Мария. – Немного помолчав, произнёс Радомир. – И именно ТЫ поможешь им! – И будто не заметив её протестующего жеста, спокойно продолжил. – ТЫ научишь их ЗНАНИЮ и ПОНИМАНИЮ. И дашь им настоящую ВЕРУ. Ты станешь их Путеводной Звездой, что бы со мной ни случилось. Обещай мне!.. Мне некому больше доверить то, что должен был выполнить я сам. Обещай мне, светлая моя.
Радомир бережно взял её лицо в ладони, внимательно всматриваясь в лучистые голубые глаза и... неожиданно улыбнулся... Сколько бесконечной любви светилось в этих дивных, знакомых глазах!.. И сколько же было в них глубочайшей боли... Он знал, как ей было страшно и одиноко. Знал, как сильно она хотела его спасти! И несмотря на всё это, Радомир не мог удержаться от улыбки – даже в такое страшное для неё время, Магдалина каким-то образом оставалась всё такой же удивительно светлой и ещё более красивой!.. Будто чистый родник с животворной прозрачной водой...
Встряхнувшись, он как можно спокойнее продолжил.
– Смотри, я покажу тебе, как открывается этот древний Ключ...
На раскрытой ладони Радомира полыхнуло изумрудное пламя... Каждая малейшая руна начала раскрываться в целый пласт незнакомых пространств, расширяясь и открываясь миллионами образов, плавно протекавших друг через друга. Дивное прозрачное «строение» росло и кружилось, открывая всё новые и новые этажи Знаний, никогда не виданных сегодняшним человеком. Оно было ошеломляющим и бескрайним!.. И Магдалина, будучи не в силах отвести от всего этого волшебства глаз, погружалась с головой в глубину неизведанного, каждой фиброй своей души испытывая жгучую, испепеляющую жажду!.. Она вбирала в себя мудрость веков, чувствуя, как мощной волной, заполняя каждую её клеточку, течёт по ней незнакомая Древняя Магия! Знание Предков затопляло, оно было по-настоящему необъятным – с жизни малейшей букашки оно переносилось в жизнь вселенных, перетекало миллионами лет в жизни чужих планет, и снова, мощной лавиной возвращалось на Землю...
Широко распахнув глаза, Магдалина внимала дивному Знанию Древнего мира... Её лёгкое тело, свободное от земных «оков», песчинкой купалась в океане далёких звёзд, наслаждаясь величием и тишиной вселенского покоя...
Вдруг прямо перед ней развернулся сказочный Звёздный Мост. Протянувшись, казалось, в самую бесконечность, он сверкал и искрился нескончаемыми скоплениями больших и маленьких звёзд, расстилаясь у её ног в серебряную дорогу. Вдали, на самой середине той же дороги, весь окутанный золотым сиянием, Магдалину ждал Человек... Он был очень высоким и выглядел очень сильным. Подойдя ближе, Магдалина узрела, что не всё в этом невиданном существе было таким уж «человеческим»... Больше всего поражали его глаза – огромные и искристые, будто вырезаны из драгоценного камня, они сверкали холодными гранями, как настоящий бриллиант. Но так же, как бриллиант, были бесчувственными и отчуждёнными... Мужественные черты лица незнакомца удивляли резкостью и неподвижностью, будто перед Магдалиной стояла статуя... Очень длинные, пышные волосы искрились и переливались серебром, словно на них кто-то нечаянно рассыпал звёзды... «Человек» и, правда, был очень необычным... Но даже при всей его «ледяной» холодности, Магдалина явно чувствовала, как шёл от странного незнакомца чудесный, обволакивающий душу покой и тёплое, искреннее добро. Только она почему-то знала наверняка – не всегда и не ко всем это добро было одинаковым.
«Человек» приветственно поднял развёрнутую к ней ладонь и ласково произнёс:
– Остановись, Звёздная... Твой Путь не закончен ещё. Ты не можешь идти Домой. Возвращайся в Мидгард, Мария... И береги Ключ Богов. Да сохранит тебя Вечность.
И тут, мощная фигура незнакомца начала вдруг медленно колебаться, становясь совершенно прозрачной, будто собираясь исчезнуть.
– Кто ты?.. Прошу, скажи мне, кто ты?!. – умоляюще крикнула Магдалина.
– Странник... Ты ещё встретишь меня. Прощай, Звёздная...
Вдруг дивный кристалл резко захлопнулся... Чудо оборвалось также неожиданно, как и начиналось. Вокруг тут же стало зябко и пусто... Будто на дворе стояла зима.
– Что это было, Радомир?!. Это ведь намного больше, чем нас учили!..– не спуская с зелёного «камня» глаз, потрясённо спросила Магдалина.
– Я просто чуть приоткрыл его. Чтобы ты могла увидеть. Но это всего лишь песчинка из того, что он может. Поэтому ты должна сохранить его, что бы со мной ни случилось. Любой ценой... включая твою жизнь, и даже жизнь Весты и Светодара.
Впившись в неё своими пронзительно-голубыми глазами, Радомир настойчиво ждал ответа. Магдалина медленно кивнула.
– Он это же наказал... Странник...
Радомир лишь кивнул, явно понимая, о ком она говорила.
– Тысячелетиями люди пытаются найти Ключ Богов. Только никто не ведает, как он по-настоящему выглядит. Да и смысла его не знают, – уже намного мягче продолжил Радомир. – О нём ходят самые невероятные легенды, одни – очень красивы, другие – почти сумасшедшие.

(О Ключе Богов и, правда, ходят разные-преразные легенды. На каких только языках веками не пытались расписывать самые большие изумруды!.. На арабском, иудейском, индусском и даже на латыни... Только никто почему-то не хочет понять, что от этого камни не станут волшебными, как бы сильно кому-то этого не хотелось... На предлагаемых фотографиях видны: иранский псевдо Мани, и Великий Могул, и католический "талисман" Бога, и Изумрудная "дощечка" Гермеса (Emeral tablet) и даже знаменитая индийская Пещера Аполлона из Тианы, которую, как утверждают сами индусы, однажды посетил Иисус Христос. (Подробнее об этом можно прочитать в пишущейся сейчас книге «Святая страна Даария». Часть1. О чём ведали Боги?))
– Просто сработала, видимо, у кого-то когда-то родовая память, и человек вспомнил – было когда-то что-то несказанно великое, Богами подаренное. А вот ЧТО – не в силах понять... Так и ходят столетиями «искатели» неизвестно зачем и кружат кругами. Будто наказал кто-то: «пойди туда – не знаю куда, принеси то – не ведомо что»... Знают только, что сила в нём скрыта дюжая, знание невиданное. Умные за знанием гоняются, ну а «тёмные» как всегда пытаются найти его, чтобы править остальными... Думаю, это самая загадочная и самая (каждому по-своему) желанная реликвия, существовавшая когда-либо на Земле. Теперь всё только от тебя будет зависеть, светлая моя. Если меня не станет, ни за что не теряй его! Обещай мне это, Мария...
Магдалина опять кивнула. Она поняла – то была жертва, которую просил у неё Радомир. И она ему обещала... Обещала хранить удивительный Ключ Богов ценой своей собственной жизни... да и жизни детей, если понадобится.
Радомир осторожно вложил зелёное чудо ей в ладонь – кристалл был живым и тёплым...
Ночь пробегала слишком быстро. На востоке уже светало... Магдалина глубоко вздохнула. Она знала, скоро за ним придут, чтобы отдать Радомира в руки ревнивых и лживых судей... всей своей чёрствой душой ненавидевших этого, как они называли, «чужого посланника»...
Свернувшись в комок меж сильных рук Радомира, Магдалина молчала. Она хотела просто чувствовать его тепло... насколько это ещё было возможно... Казалось, жизнь капля за каплей покидала её, превращая разбитое сердце в холодный камень. Она не могла дышать без него... Этого, такого родного человека!.. Он был её половиной, частью её существа, без которого жизнь была невозможна. Она не знала, как она будет без него существовать?.. Не знала, как ей суметь быть столь сильной?.. Но Радомир верил в неё, доверял ей. Он оставлял ей ДОЛГ, который не позволял сдаваться. И она честно пыталась выжить...
Несмотря на всю нечеловеческую собранность, дальнейшего Магдалина почти не помнила...

Она стояла на коленях прямо под крестом и смотрела Радомиру в глаза до самого последнего мгновения... До того, как его чистая и сильная душа покинула своё ненужное уже, умершее тело.На скорбное лицо Магдалины упала горячая капля крови, и слившись со слезой, скатилась на землю. Потом упала вторая... Так она стояла, не двигаясь, застывшая в глубочайшем горе... оплакивая свою боль кровавыми слезами...
Вдруг, дикий, страшнее звериного, крик сотряс окружающее пространство... Крик был пронзительным и протяжным. От него стыла душа, ледяными тисками сжимая сердце. Это кричала Магдалина...
Земля ответила ей, содрогнувшись всем своим старым могучим телом.
После наступила тьма...
Люди в ужасе разбегались, не разбирая дороги, не понимая, куда несут их непослушные ноги. Будто слепые, они натыкались друг на друга, шарахаясь в разные стороны, и снова спотыкались и падали, не обращая внимания на окружаюшее... Всюду звенели крики. Плачь и растерянность объяли Лысую Гору и наблюдавших там казнь людей, будто только лишь теперь позволив прозреть – истинно увидеть ими содеянное...
Магдалина встала. И снова дикий, нечеловеческий крик пронзил усталую Землю. Утонув в рокоте грома, крик змеился вокруг злыми молниями, пугая собою стылые души... Освободив Древнюю Магию, Магдалина призывала на помощь старых Богов... Призывала Великих Предков.
Ветер трепал в темноте её дивные золотые волосы, окружая хрупкое тело ореолом Света. Страшные кровавые слёзы, всё ещё алея на бледных щеках, делали её совершенно неузнаваемой... Чем-то похожей на грозную Жрицу...
Магдалина звала... Заломив руки за голову, она снова и снова звала своих Богов. Звала Отцов, только что потерявших чудесного Сына... Она не могла так просто сдаться... Она хотела вернуть Радомира любой ценой. Даже, если не суждено будет с ним общаться. Она хотела, чтобы он жил... несмотря ни на что.

Но вот прошла ночь, и ничего не менялось. Его сущность говорила с ней, но она стояла, омертвев, ничего не слыша, лишь без конца призывая Отцов... Она всё ещё не сдавалась.
Наконец, когда на дворе светало, в помещении вдруг появилось яркое золотое свечение – будто тысяча солнц засветила в нём одновременно! А в этом свечении у самого входа возникла высокая, выше обычной, человеческая фигура... Магдалина сразу же поняла – это пришёл тот, кого она так яро и упорно всю ночь призывала...
– Вставай Радостный!.. – глубоким голосом произнёс пришедший. – Это уже не твой мир. Ты отжил свою жизнь в нём. Я покажу тебе твой новый путь. Вставай, Радомир!..
– Благодарю тебя, Отец... – тихо прошептала стоявшая рядом с ним Магдалина. – Благодарю, что услышал меня!

Святитель Андрей, архиепископ Критский, родился в городе Дамаске в семье благочестивых христиан. До семилетнего возраста мальчик был нем. Затем однажды по причащении Святых Христовых Таин он обрел дар речи и начал говорить. С того времени отрок начал усиленно изучать Священное Писание и Богословские науки.

Четырнадцати лет он удалился в Иерусалим и там принял пострижение в обители преподобного Саввы Освященного. Святой Андрей проводил строгую, целомудренную жизнь, был кроток, воздержан, так что все удивлялись его добродетели и разуму. Как человек одаренный и известный добродетельной жизнью, он по прошествии времени был причислен к иерусалимскому клиру и назначен секретарем Патриархии - нотарием. В 680 году местоблюститель Иерусалимской патриаршей кафедры Феодор включил архидиакона Андрея в число представителей Святого Града на IV Вселенском Соборе, где он противоборствовал еретическим учениям, опираясь на глубокие знания православных догматов. Вскоре после Собора он был отозван из Иерусалима в Константинополь и определен архидиаконом к храму Святой Софии, Премудрости Божией. В правление императора Юстиниана II (685-695) святой Андрей был рукоположен в архиепископа города Гортины на острове Крит. На новом поприще он просиял как истинный светильник Церкви, великий иерарх - Богослов, учитель и гимнотворец.

Святитель Андрей написал много Богослужебных песнопений. Он стал основателем новой литургической формы - канона. Из составленных им канонов более всего известен Великий покаянный канон, заключающий в своих 9 песнях 250 тропарей и читаемый Великим постом. В первую седмицу Поста на повечерии он читается по частям (так называемые "мефимоны") и полностью - в четверг на утрени пятой седмицы.

Святитель Андрей Критский прославил многими похвалами Пречистую Деву Марию. Ему также принадлежат: канон на Рождество Христово, трипеснцы на повечерии недели Ваий и на первые четыре дня Страстной седмицы, стихиры на Сретение Господне и многие другие песнопения. Продолжателями его гимнографической традиции были великие церковные песнопевцы последующих веков: святые Иоанн Дамаскин, Косма Маиумский, Иосиф Песнопевец, Феофан Начертанный. Сохранились также назидательные Слова святителя Андрея Критского на некоторые церковные праздники.

О времени кончины Святителя среди церковных историков нет единого мнения. Одни называют 712, другие - 726 год. Он скончался на острове Милитина, возвращаясь на Крит из Константинополя, где был по делам Церкви. Мощи его были перенесены в Константинополь. В 1350 году благочестивый русский паломник Стефан Новгородец видел их в Константинопольском монастыре во имя святого Андрея Критского.

На русском языке издано:

1. Великий канон, читаемый на великих повечериях первой недели и на утрени в четверток пятой недели Великого поста (в пер. М. И. Богословского, впоследствии протопресвитер Большого Успенского собора Михаил) - "Христианское чтение", 1836, I, с. 129-184. То же в отдельном издании: Великий канон и Акафист Пресвятой Богородице, читаемый на утрени в субботу пятой недели Великого Поста (в пер. Филарета, митрополита Московского). М., 1873 в другой редакции. Перевод Великого канона был издан профессором Петербургской духовной академии Е. И. Ловягиным: "Богослужебные каноны на греческом, славянском и русском языках в трех книгах". Кн. 3. СПб., 1856. Новый славянский перевод принадлежит епископу Августину Гуляницкому и напечатан в ж. "Душеполезное Чтение", 1882, I, с. 232-261. В начале нашего столетия вышло издание Н. И. Кедрова: "Канон великий, творение Андрея Критского, Иерусалимского, чтимый в первую неделю поста". М., 1915.

2. Беседа на четверодневного Лазаря. - "Христианское чтение", 1826, XXII, с. 5 слл.

3. Слово на Благовещение Пресвятыя Богородицы. - Там же, 1829, ХXХIII, с. 245 слл.

4. Похвальное слово Святителю и Чудотворцу Николаю. - Там же, 1834, IV, с. 229 слл.

5. Слово на Рождество Пресвятыя Богородицы. - Там же, 1836, III, с. 231 слл.

6. Слово на всеславное Воздвижение Честнаго и Животворящего Креста Господня. - Там же, 1839, III, с. 307 слл.

7. Проповеди - В кн.: "Избранные слова в честь Пресвятой Богородицы". СПб., 1868, с. 44-69, 96-114. "Воскресное Чтение", 1853; "Прибавления к Церковным ведомостям", 1898, № 36.